Даже усадьбу можно сделать офисом — здание живёт, пока используется

В Ярославле часто бывает: ломают какие-то старое здание в центре города и вдруг градозащитники начинают поднимать шум — оказывается, это памятник культурного наследия. Чем же они, эти памятники, отличаются от просто старых домов, как их сохранить, привести в порядок и вдохнуть жизнь в заброшенные дома, и почему даже один старый кирпичик ценнее целого нового дома, мы пообщались с новым директором департамента охраны объектов культурного наследия Ярославской области Александром Филяевым.

— Сколько сейчас в Ярославской области памятников культурного наследия, охраняемых объектов?

— Порядка 4 700 объектов культурного наследия, из которых около 3 000 объектов выявленных, а остальные федерального, регионального или муниципального значения. В каком состоянии большинство из них? По-разному. Мы сейчас как раз проводим инвентаризацию. Первым делом в адрес всех муниципальных округов мы направили информацию с перечнем объектов культурного наследия для проведением инвентаризации, чтобы сотрудники, находящиеся на местах, действительно могли обойти каждый объект, сделать фотографии и предоставить нам информацию по уточнению адресного ориентира и по существующему состоянию объектов культурного наследия, а мы своевременно могли выявить достройки, пристройки или трансформации.

— Как жители города могут следить за охраной памятников?

— Мы понимаем, что сколько бы людей ни было в департаменте, если нет своих людей на местах, то оперативность информации будет хворать. Поэтому мы планируем создать институт общественных инспекторов. Это будут те глаза, руки, ноги, которые на месте будут своевременно фиксировать и передавать нам данные по некачественному выполнению работ. Если они будут видеть, что объект находится в неудовлетворительном состоянии, то мы сможем оперативно реагировать. Если говорить про статистику, то по информации, которая есть сейчас до инвентаризации, 2% культурных объектов находятся в крайне тяжёлом состоянии. Недавно был на Кооперативной, 19, где дом Чарышникова. Мы ведём по нему планомерную работу, но, к сожалению, собственник не идёт на контакт и не выполняет свои обязательства. Логическим завершением этого мы как минимум считаем изъятие объекта культурного наследия, как максимум — возбуждение уголовного дела за ненадлежащее сохранение и причинение вреда объекту. Перекрытия в здании сейчас отсутствуют, кровли и большинства окон нет. Мы можем просто потерять этот объект, а он федерального значения. Мы сейчас подготовили все документы и готовим исковое заявление в суд, отрабатываем взаимодействие с правоохранительными органами.

— Если говорить об этом здании и других подобных, можно что-то сделать, чтобы не допускать такого разрушения? Ведь дом Чарышникова давно стоит заброшенным и из года в год разрушается всё больше.

— В данной ситуации, чтобы не доводить до такого, нужен контроль, оперативная информация о том, что с объектом происходит, чтобы своевременно вмешиваться и решать ту или иную проблему. Такой объект не один, и у каждого своя история взаимодействия с собственниками. Это не быстрый процесс. Нельзя просто так прийти в суд и сказать: «Я хочу изъять объект». Спросят, на каком основании, всё ли вы сделали, чтобы понудить собственника к выполнению обязанностей. Часто могут выписать просто штраф. А что такое для этого здания 1 или 5 миллионов? Его на эти деньги не спасёшь. Единственный выход — изъять и отдать в руки пользователя, который сможет отреставрировать и воссоздать этот объект. Это уникальное здание и уникальное месторасположение. Я думаю, только объяви аукцион, найдется немало желающих. Найдутся ли люди, готовые восстановить здание, ведь гораздо дешевле отстроить новое? Это здание в центре города, около 3 000 квадратных метров, очень интересная планировка. Дом можно использовать и под офисные здания, и под гостиницу, и под апарт-отель, и как жилой дом. Функция, если она не вредит объектам культурного наследия, может быть любая. Не должно только быть химических или опасных веществ. Много ли в центре свободных кусочков земли? Их нет. Каждый кусочек в центре города с какими-то обременениями. В поле где-нибудь проще, но вряд ли собственнику будет интересно строить за городом. Мне есть с чем сравнивать, я долго работал в Москве заместителем председателя комитета по культурному наследию. Так качество объектов культурного наследия Ярославского региона, ни в чем не уступает, а может и лучше, чем у московских объектов.

— Почему?

— В Ярославле не было большого строительного бума, который был в Москве. Это позволило сохранить многие объекты. Да, состояние многих из них не идеально, но надо продумать схемы и механизмы включения этих зданий в хозяйственный оборот, чтобы привести их в порядок. Есть масса вариантов по включению объектов культурного наследия в хозяйственный оборот, которые мы сейчас прорабатываем с департаментом имущества. Например, очень хороший механизм, который работает в Москве — это аренда за один рубль. Если у нас есть объект свободный от имущественных прав. Тот же самый дом Чарышникова, после того, как мы расстанемся с собственником. Делается рыночная оценка стоимости здания, после чего проводится аукцион. Допустим, стоит у нас 20 единиц — годовая аренда. В аукционе обязательное требование — разработка обследования, проектной документации и выполнение ремонтно-реставрационных работ по согласованию с органом охраны памятников. Выигрывает аукцион тот, кто предложил больше. Но в условиях прописано, что эту сумму он платит столько времени, сколько идут реставрационные работы. Как только работы прекращаются, плата становится 1 рубль в год. На выполнение работ даётся пять лет. Не выполнил за 5 лет — до свидания, новый аукцион. Это держит в тонусе тех, кто готов взяться за реставрацию. Может быть, использовать механизм государственно-частного партнёрства или инвестиционные контракты, где в обязанности инвестора входит расселение жильцов. Есть объекты в Ростове в каких-то живут люди. Когда объект культурного значения — многоквартирный жилой дом. Вот что с ним делать? Живет там какая-нибудь бабушка. В законе об охране памятников прописано, что бремя сохранения памятника лежит на собственнике. Для меня, как органа охраны памятников, не важно, бабушка там живет, не бабушка — собственник должен выполнить работы по сохранению объекта. Но никогда пенсионерка на свою пенсию не сможет отреставрировать этот объект. Можно либо биться лбами и пытаться доказать что-то, либо привлекать различные механизмы для расселения ветхого жилья, являющегося объектом культурного наследия. Сейчас договариваемся на базе нескольких таких объектов сделать пилотные проекты. Эффект в данном случае — это отреставрированный объект культурного наследия и отсутствие социальной напряженности: все жильцы получили жильё или денежную компенсацию.

— Может ли любой житель Ярославля, заподозрив, что с историческим зданием творят что-то неладное, вам об этом сообщить?

— Да, совершенно любой человек может обратиться в любой орган исполнительной власти в рамках компетенции. К нам часто обращаются по поводу установки кондиционеров, вывесок, какого-то ненадлежащего состояния объектов. Мы специально сделали страничку в Фейсбуке, где в режиме реального времени все обсуждаем.

— Какие чаще нарушения выявляете?

— Есть мелкие: кондиционеры, вывески, реклама, на Нахимсона, когда въезжали в арку, сбили фрагмент. Есть и вопиющие случаи. На большой Октябрьской, 37/1 есть основное здание — объект регионального значения и второстепенные здания — флигеля. Собственник часть здания разобрал. Он руки приложил уже не первый раз к этому объекту: большая часть зданий сейчас там выложена силикатным кирпичом, с внешней стороны их не узнать. Там, как сопли, висят провода, поставлены пластиковые окна, металлическая пристройка. Владелец нарезал из здания клетушечки (предполагаю, что сдаёт их в аренду), рад и счастлив. А это уникальное здание для Ярославля — пример классической городской усадьбы. Сейчас мы делаем комплексную проверку по зданию. Это не то, что халатное отношение к объекту, это причинение ему вреда. А за такое уже светит уголовная статья.

— Как может обычный человек отличить объект культурного наследия от просто старого здания?

— На каждом объекте Культурного наследия должна быть табличка, на которой написано название, год постройки, архитектор. К сожалению, они установлены не везде. Обязанность по установке такой таблички лежит на собственнике. Сейчас мы в этих информационных досках введём новшества, возможно, на них появится QR-код. Может, упростим ситуацию, чтобы табличка была из недорогих, но долговечных материалов. Есть сайт органов охраны, где собрана вся информация по объектам культурного наследия. Кроме того, мы собираемся ввести историко-культурный опорный план. Он позволит и нам, и любому департаменту, и любому заявителю, зайдя в этот опорный план выяснить, находится та или иная территория в зоне охраны и какой, какие ограничения, какие есть объекты культурного наследия выявленные, региональные, областные, федеральные. Это большая и нужная работа.

— Есть памятники, которые невозможно восстановить?

— У нас нет понятия «невозможно восстановить». У нас есть понятие «воссоздание». Есть объекты, которые в плохом техническом состоянии, в аварийном состоянии, но что их нельзя восстановить, этого не могу сказать. Была бы воля и желание. Если у нас был объект, по каким-то причинам утраченный, но по нему есть историко-культурная документация, то здание можно воссоздать и он будет обладать статусом культурного наследия. Другой момент, что можно исключить здание из объектов культурного наследия в связи с его фактической утратой. Это тоже возможно, но делается только по решению правительства России.

— Если от здания остаётся только кусок стены, можно его снести и воссоздать заново?

— Чем больше в объекте остается аутентичного материала, тем он ценнее. Просто сказать, давайте мы всё снесём, сделаем 3D модель и из современного материала заново постоим — грош цена таким памятникам будет. Это уже не памятник, а бутафория. Если правильно провести реставрацию и укрепление существующего материала, он будет служить не одну сотню лет.

— Как можно использовать ценные здания и сделать так, чтобы они не пустовали?

— Основной принцип: здание живет, когда оно используется. Если здание не используется, каким бы оно уникальным ни было, оно умрёт. Что угодно можно делать. Под арт-пространства можно использовать различные здания промышленной архитектуры. Какие-то усадьбы можно сделать офисными, жилыми здания, апартаментами. Функционально возможно любое использование главное, чтобы приспособление не вредило памятнику.