В женском белье – на Килиманджаро

«На высоте шесть тысяч метров журналиста согревало красное женское белье!» – такое сообщение появилось в прессе, когда я поднялся на высшую точку Африки – вулкан Килиманджаро (5895 метров). И это было правдой. Но, когда я стоял на вершине, про это еще не знал…

Если тебя не берут в герои…

– Что, страшно? – спросила жена.

Я ужасно боялся высоты и, когда стоял на вершине горы Монтсеррат, у меня дрожали ноги. Название одной из вершин Испании переводится как «Распиленная гора». Это имя носят многие местные женщины, в том числе и великая певица Монтсеррат Кабалье.

– Высота этой горы 1200 метров, – сказала супруга, – Килиманджаро – около шести тысяч. Есть сомнения?

Сомнения были. А вот в том, что меня возьмут на съемки в передачу «Последний герой», я был уверен на 100 процентов. В числе десяти претендентов, отобранных газетой «Городской дилижанс», я поехал на кастинг в Москву. И…

Там выяснилось, что герои в столице не нужны. Комиссия выбирала не отчаянных смельчаков, а типажи для увлекательного шоу (все роли в программе расписаны заранее). Я видел парней в шрамах, увешанных орденами, которых не допустили в следующий тур – они были растеряны и обижены, словно дети.

Если тебя не берут в последние герои, стань первым. На кастинге я заявил, что мечтаю подняться на высшую точку Африки. С тех пор эта мысль сверлила мне голову…

«Главное, чтобы костюмчик сидел!»

Для того чтобы подняться на Килиманджаро не требуется альпинистской подготовки, и все-таки штурм «шеститысячника» – дело серьезное. Однако, вместо того чтобы серьезно тренироваться, я трепал языком, подыскивая себе напарника. Напарник нашелся через два года, причем раньше я его никогда не видел – переписывались по Интернету. С Дмитрием Карповым, предпринимателем из Москвы, мы решили ехать в Танзанию в октябре – самое удачное время для подъема. Времени на подготовку оставалось всего ничего – три месяца. Как я готовился? Нагружал книгами рюкзак и шагал пешком с первого на десятый этаж – каждый день по часу. Парни, покуривавшие травку в подъезде, смотрели на меня, как на идиота.

Москвичка Елена Долгова, легко поднявшаяся на Килиманджаро и умиравшая от горной болезни в Гималаях, консультировала меня по Интернету. Многое, писала она, зависит от экипировки – как пелось в одной известной песне, «главное, чтобы костюмчик сидел». К подбору снаряжения я отнесся серьезно – деньги не экономил. Очень важно подобрать надежные трекинговые ботинки и обязательно разносить их перед подъемом (я выбрал испанские). Солидную сумму я влупил в спальник – ночью нужно хорошо выспаться, а не дрожать от холода.

«Мы – люди возрастные и без химии не дойдем!» – строчил мне по Интернету Петрович. Я очень серьезно отнесся к подбору витаминов и различных препаратов. Забегая вперед, скажу, что они не подвели – «горнячка» (горная болезнь) нас миновала.

«Поле – поле!»

Небо над Килиманджаро низкое – звезды рядом, ясные и крупные. «Какие мы молодцы!» – сказал я Петровичу, когда после первого дня восхождения мы ночью вышли из палатки. – «Все-таки оторвали задницы от начальственных кресел и махнули в Африку!»

Мне было 50 лет, Петровичу – 38. У Карпова, учредителя одной из столичных фирм по производству отопительной аппаратуры, что-то с сердцем, после 30 он почувствовал упадок сил. Стал бегать, ходить в походы, занимался каратэ. Как и я, он побаивался за свое здоровье. На высоте три тысячи метров у нас одновременно стало покалывать в кончиках пальцев. Ночью у меня так распухли руки, что лопнул ремешок от часов.

Какие впечатления от подъема? Представьте себе, что вы спросили лошадь, с утра до вечера тащившую плуг: «Как пахнет трава? Не нравится ли тебе окружающий пейзаж?» Если бы лошадь умела говорить, он бы ответила: «Не знаю – я пахала!»

Мы пахали. Каждый шаг давался с трудом. Люди, встречавшиеся на тропе, первым делом говорили: «Джамбо!», что означает «Привет!», а затем «Поле – поле!» – «Медленно – медленно!» В горах спешить нельзя – воздуха не хватает, сердце выскакивает из груди. Петрович, собираясь в дорогу после привала, каждый раз говорил гиду: «Мы пойдем очень «поле – поле!» – «О, yes!» – отвечал Роберт.

Два плюс шесть

На восхождении нас сопровождали шесть человек – гид Роберт, его помощник Лоуренс и четверо носильщиков. Наши рюкзаки чернокожие ребята паковали в мешки и несли на голове. За спиной – маленький рюкзак с личными вещами, в руках – канистры с водой и керосином. Роберт и Лоуренс шли с нами, показывая как ставить ногу, чтобы не сорваться с тропы, а носильщики уходили вперед. Это были выносливые парни, которые позволяли себе курить на высоте 4800 метров. Жуть! Я, заядлый курильщик, не даже не смел об этом думать.

Когда мы походили к базовому лагерю, наша палатка уже стояла, на примусе готовилась пища. В горах создается ложное чувство сытости – есть не хочется. На стоянках мы через силу пихали в себя овсянку, омлет, жареные бананы, а на тропе подкреплялись орехами, курагой и изюмом. Вот пить хотелось всегда. Вода в горных ручьях чуть сладковатая на вкус. Эту воду Петрович пить отказался – боялся заболеть малярией.

На Килиманджаро мы с Петровичем чувствовали себя белыми людьми: еду нам подавали с поклоном, за нас мыли тарелки и так далее. В шесть часов утра в палатку осторожно скребся Лоуренс: «Кофе, сэр…» Сервис!

Роберт ходил на Килиманджаро 40 или 50 раз – точно не помнил. С Петровичем они общались на английском языке. В Танзании английский знают практически все, и, когда в магазине сувениров, в который я зашел после восхождения, продавцы узнали, что я не «спикаю», собралась толпа народу: в глазах танзанийцев я выглядел дикарем!

Объясняя задачу на день, Роберт всегда лукавил: если говорил, что пройдем 10 километров, значит, нужно настраиваться на 20. Но так было легче. Не всегда хорошо знать правду…

«Килиманджаро-экспресс»

На восхождение мы отвели шесть дней. Так как мы люди не очень молодые, один день оставался в запасе – на всякий случай. Дима Карпов человек осторожный, накануне поездки он узнал, сколько стоит страховка в случае эвакуации вертолетом. Страховка стоила 400 баксов! Мы решили, что обойдемся…

Туристов, не проявивших к Килиманджаро должного уважения, спускают вниз на эвакуаторе. Это нечто вроде кровати с панцирной сеткой, к которой приделано велосипедное колесо. На эвакуаторе, который в шутку называют «Килиманджаро-экспресс», спускают где волоком, а где и на колесе тех, кто рискнул подкрепиться виски или пивом. Говорят, что среди них были и наши соотечественники.

На тропе мы встречали американцев, голландцев, шведов. Русских было только двое – мы с Петровичем.

На троне бога

Килиманджаро переводится как «Блистающая гора». Масаи, местные охотники на львов, считают, что гора является троном бога. К подножью трона мы прибыли с опережением графика, сделав за день два перехода. Роберт, оценив наше состояние, сказал, что торчать здесь лишний день не в наших интересах: на высоте 4800 метров мы не отдохнем, а только потеряем силы. В шесть часов вечера (уже стемнело) Роберт скомандовал отбой. В половине двенадцатого ночи подъем – и штурм.

Зачем тащиться в гору ночью? Я читал, что ради романтики – встретить рассвет на вершине. Чушь. На шестикилометровой высоте долго задерживаться нельзя – поднялся и быстрее беги вниз, иначе за твое здоровье никто не ручается. Если бы подъем был днем, то спуск – ночью, а это очень рискованно.

Оставшееся до подъема время мы не спали. Казалось, что ветер разорвал палатку в клочья. Мы молчали, и каждый думал о своем. Было ли страшно? Не без этого…

«Кофе, сэр…», – это Лоуренс.

Последний штурм – он трудный самый. Я дышал тяжело, как будто надувал резиновую грелку. Во время коротких остановок Лоуренс наклонялся ко мне и тревожно смотрел в лицо – он отвечал за меня персонально.

Внизу горели огни Африки. Часов в семь утра мы дошли по одной из вершин. На пике Ухуру лежал камень, величиной с железнодорожный вагон. Я видел этот камень на фотографиях в Интернете. На фоне этого камня фотографировались восходители. Я думал: «Какие бездарные снимки. Я бы снял по-другому, значительно интереснее!»

На вершине выпендриваться не хотелось. Эмоций не было. Я не помню, сколько минут мы стояли на пике. Лоуренс дрожал от холода: «Домой, домой!»

Когда я перед восхождением покупал теплое термобелье, продавщица спросила: «Ничего, что оно красного цвета?» Мне было все равно – не буду же я раздеваться на вершине! Только потом, вернувшись, домой, я обнаружил, что белье женское – на этикетке было написано: «For lady»…

Солнце выплескивалось из-за камней, как раскаленная лава. Внизу лежало тяжелое одеяло облаков. Нажать на спуск фотоаппарата не было сил.

Мы пошли вниз. Нам предстояло протопать по каменным тропам еще 30 километров.

Что дальше?

Я никогда не говорю, что покорил Килиманджаро, я просто на нее поднялся: блоха, пригнувшая на гриву льва, не может сказать, что она покорила царя зверей.

Недели две после восхождения я просыпался ночью: казалось, что не хватает воздуха. Снились кошмары. Казалось, что я еще долго не буду мечтать о следующих вершинах, но…

Трудности забываются. И вот я снова мозолю глазами географический атлас. Аконкагуа – новое магическое слово волнует мое сердце. Аконкагуа – гора в Аргентине, высочайшая точка Западного полушария.

Пишу письмо Петровичу. Он отвечает: «На Аконкагуа не пойду. И тебе не советую – сдохнешь. Вспомни себя на Килиманджаро…»

«По сравнению с Аконкагуа Килиманджаро – детский лепет!» – пишет Елена Долгова.

Я боюсь. Но кто знает, может быть…