Деревянный дом, выкрашенный в синий цвет, врос в землю так, что его уже можно назвать землянкой. Пестрая избушка – вся уклеена фантиками, выцветшими вырезками из газет и журналов, крышками от консервов и даже пустыми пакетиками из под кошачьего корма. Среди этого разнообразия даже как-то неожиданно красуется портрет Владимира Ленина. И эта землянка за Петропавловским парком в Ярославле особенная. Именно в этом самом доме, окна которого начинаются от земли, а крыша вот-вот потихоньку дает крен, в одиночку живет ветеран Великой Отечественной войны Валентин Иванович Махалин. Месяц назад ему исполнилось 90 лет.

Рубит дрова, стирает в корыте

Представили картину? 90-летний дедушка носит толстенные очки, замотанные клейкой лентой, но его черная водолазка и желтый плащ выглядят даже как-то модно. Однако рабочие перчатки на руках выдают: дедушка не проводит старость, мирно посапывая перед телевизором. Ветеран колет дрова для печки (отопления, газа и воды в избушке нет), а дровами служат остатки соседского дома. Раз в неделю Валентин Иванович ходит в общественную баню да прикармливает бездомных кошек. Свою сарайку ветеран обустраивает, как может: кухонька перекрыта тканью, как занавесками, во дворе умывальник и корыто для стирки, а внутри и снаружи дома стены увешаны вырезками – в том числе портретами красивых девушек.

– Дом обклеил, чтоб в щели не дуло (смеется). Полиция просила снять все с дома, но я не сниму, чем они помешали? – возмущается Валентин Иванович. – Большой портрет Ленина только сняли.

Валентин Иванович остался один семь лет назад, когда умерла его жена. А еще через год у него перестал работать телевизор. Ветерана предлагали устроить в дом престарелых, но гордый дедушка отказался, несмотря на то, что единственные родственники у него живут в Санкт-Петербурге.

«Как бы с ума не сойти»

Есть две беды у ветерана: телевизор перестал показывать шесть лет назад да старенький мобильный телефон не включается.

– Мне бы починить его, – переживает Валентин Иванович. – Я и картинки-то клею на самом деле, чтобы с ума не сойти, телевизор-то не показывает.

Ветеран, работавший на ярославском заводе всю войну, живет среди рухляди, но жалуется лишь на телевизор! При этом по весне дедушка ходит по дому в резиновых сапогах, вычерпывая с пола воду. Заливает по весне его землянку.

– Краску купил, пол красить буду, – рассказывает он.

«Но где здесь пол? Как вообще здесь можно жить?» – думаем мы, оглядываясь на дом.

117 рублей и 15 копеек

В 90 лет жить в одиночестве в сараюшке – это как? Ветеран войны, ветеран труда – такую старость он заслужил? Дедушка крепкий, не жалуется. Знай лепит очередную картинку на свою избушку. Но спокойно на это смотреть невозможно. Редакция 76.ru запросила в мэрии Ярославля отчет о том, что власти сделали для ветерана. Вот ответ:

– В качестве мер социальной поддержки ему выплачивается ежемесячная денежная компенсация по оплате жилого помещения и коммунальных услуг. Выплата в феврале 2017 года составила 117,15 рублей, – пояснили в департаменте по социальной поддержке населения и охране труда мэрии Ярославля. – В апреле 2017 Махалину Валентину Ивановичу перечислена единовременная денежная выплата как ветерану Великой Отечественной войны в связи с юбилейной датой со дня рождения в размере 1500,00 рублей. Адресной социальной помощи ветеран не получает – не обращался за ней. На надомном обслуживании тоже не состоит. От переезда в дом-интернат категорически отказывается.

Ну, учитывая, что у ветерана нет ни отопления, ни водоснабжения, то единственное ,что ему и могут компенсировать, – это оплату электричества.

– Специалисты департамента выехали к ветерану по вашему обращению, – пояснил 76.ru директор департамента Сергей Ивченко. – Валентин Иванович на здоровье не жалуется, скорую не вызывает. Ходит в магазин за продуктами и возвращается оттуда на такси. Установлено, что в доме у ветерана отключен радио- и ТВ-сигнал, в связи с чем он просил оказать ему помощь. Департамент социальной поддержки примет соответствующие меры для восстановления услуг.

Шесть лет ветеран просто хотел работающий телевизор, который у него, надеемся, наконец, появится.