Когда меня жалели, я плакала. Девушка, победившая рак, рассказала, как справиться со страхом и болью

У вас рак — страшно услышать такие слова. Страшно жить в неизвестности. Страшно ждать боли. Ещё страшнее, если эти слова коснулись ребёнка. Можно сойти с ума.

Но жить надо, бороться надо. Сегодня мы поговорили с руководителем благотворительного фонда «Дети Ярославии» Ольгой Канавиной, которая прошла через свой личный ад. И справилась! Как жить, если узнали о страшной болезни, как вести себя родным больного и мамам, чьим детям жизнь вынесла приговор, читайте в очень личном интервью с Ольгой.

Всё началось с меня

— Ольга, сейчас вы возглавляете благотворительный фонд помощи детям. С чего всё началось?

— Всё началось с того, что в 2013 году мне поставили диагноз «рак челюсти» — редкое заболевание. У меня было тяжелое состояние, опухоль оказалась растущей. Было больно и тяжело, но я пережила. Прошла успешное лечение в Израиле. Лечение обошлось в четыре миллиона рублей. Но мне тогда повезло: курс доллара был ещё 35 рублей. Случись бы это чуть позже, неизвестно, смогла бы я там пройти лечение. Деньги собирали всем миром. В основном помогали родственники, продали бабушкину квартиру. Жители Большого Села, откуда я родом, помогали. После этого ко мне многие стали обращаться за помощью. Первой стала моя близкая подруга, у её сына обнаружили онкологию. Тогда у нас получилось собрать деньги на операцию и лечение в Израиле. После это и пришла мысль открыть благотворительный фонд, чтобы помогать людям, которые столкнулись с той же проблемой, что и я.

— Что с вами было, когда узнали? С ума же можно сойти, узнав такой диагноз…

— Чем больше времени проходит после болезни, тем больше я понимаю, насколько она была серьёзной. Пока болела, не могла ни о чём думать. Боль была такой сильной, что единственной мыслью было, как от неё избавиться. Я не думала о степени тяжести болезни, о том, что у меня рак, а просто хотела побыстрее выздороветь.

— Вам от чего становилось легче во время болезни: когда жалели или подбадривали?

— Когда меня жалели, почему-то начинала плакать. Легче становится тогда, когда слышала слова поддержки, а не когда причитали: «Ой, ты маленькая, бедненькая».

— Вы сами лечились в Израиле и собираете деньги для лечения за рубежом для других. Как думаете, почему в России не могут так лечить?

— Я не могу однозначно ответить на вопрос, почему в России не могут лечить так, как за границей.

Мне делали очень сложную операцию в области челюсти. Как вы понимаете, без внимательного отношения к пациенту, без профессионального подхода к своему делу, без ответственности перед своей работой не может быть сделана операция на высоком уровне. Я не увидела подобного подхода к своей работе у наших врачей. Может быть, мне просто не повезло... Но в течение полугода ни один из ярославских специалистов не смог поставить мне правильный диагноз, пока не провалилось небо, и я не легла на операционный стол.

Как принять диагноз

— Теперь вы наверняка сможете дать совет тем, кто столкнулся с тем же. Как вести себя людям, узнавшим о страшной болезни близкого человека?

— Всё зависит от того, взрослый человек болен или ребёнок. Надо настроиться, что всё получится, что человек обязательно вылечится. Родителям необходимо набраться сил и терпения, так как лечение сложное. Им нужно собраться и помочь ребёнку. Я думаю, что лучше продолжать обычный образ жизни. Не нужно баловать ребенка, однако необходимо уделять ему внимание.

— Как бы цинично ни звучало, но взрослым, наверное, проще. Но что делать, если заболел твой ребёнок? Как пережить первый шок?

— Брать себя в руки, не плакать, не жалеть себя. Только надежда и вера. Дети же чувствуют родителей, поэтому взрослым нельзя показывать им свои переживания. Я своим родителям долго не говорила о болезни. Улыбалась, говорила: «Мама, всё хорошо, вылечат меня». Тоже настраивала их на позитив.

— Что делать родителям, если им говорят, что надежды нет? Отправиться с ребёнком в «Диснейленд» или продолжить жить обычной жизнью, делая вид, что ничего не произошло?

— Я видела несколько примеров, когда родителям сообщали, что ребёнку не помочь. Одни забирали ребёнка из больницы и уезжали с ним домой или на море. Некоторые боролись до последнего, и ребёнок всё время лежал под капельницами. Все разные: кто-то пытается бороться, кто-то принимает болезнь и старается последние дни провести с ребёнком. Это очень тяжело, не дай бог кому такое пережить.

«Мне стало у вас так хорошо»

— Кому помогает ваш фонд?

— Наш фонд молодой, основан в 2016 году. Помогаем мы тяжелобольным детям. К нам обращаются родители детей с разными диагнозами: и онкологией, и пороком сердца, и ДЦП, и другими заболеваниями.

— У вас есть детки с ДЦП. Как родители выдерживают?

— Родители деток с ДЦП духовно сильные люди и являются примером для родителей здоровых детей. Они постоянно заняты реабилитацией своих детей: делают массажи, ЛФК, проходят иппотерапию, дельфинокоррекцию и др. Я не видела ни одного родителя, который бы бездействовал. Они социализируют своих ребят: возят детей на праздники, концерты, не считая своих детей какими-то особенными.

— Родители заболевших детей, наверное, потянулись к вам не только за финансовой помощью?

— Да, приходят, рассказывают о своих проблемах. Я сама это пережила, поэтому понимаю, каково им. Тем более когда болеют дети — это гораздо тяжелее. Люди уходят с положительными эмоциями. Одна мама вышла из фонда и заплакала. Женщина призналась: «Мне так хорошо стало у вас».

— Было, что не успевали собрать на лечение?

— В моей практике не было такого случая, когда ребенку не собирали деньги на лечение. Помимо благотворительных фондов на помощь приходят неравнодушные люди, которые бескорыстно, от чистого сердца отдают последнее, чтобы поддержать малыша.