Скорбь поодиночке. Почему в Ярославле негде поплакать

Второй день все ленты соцсетей — о трагедии в Кемерово. Понять можно — после таких невыносимых новостей есть потребность высказаться. Поплакать у себя в фейсбуке, «ВКонтакте». Обнять ребёнка, как пишут многие родители. Потому что вдруг так страшно делается — а что если это произойдёт со мной? Гарантии нет. Есть только одно — возможность в трудную минуту быть вместе. Побыть рядом, пожаловаться друг другу, покричать, искать и находить виновных. Проговорить свой страх, своё горе.

«Кемерово, мы с тобой», — говорит страна. И Ярославль говорит тоже. Но почему-то эти голоса звучат поодиночке. Никак не реализуется эта самая потребность объединиться против горя, против уже непоправимого.

Днём в Ярославле возложили цветы. Представители власти, силовики, общественники (какое обезличенное понятие!). Человек сто пришло, говорит наш фотограф Саша Савельева. Пришли организованно и возложили организованно. Предупредили прессу — мы сфотографировали. Всё.

Когда в прошлом году произошёл теракт в Санкт-Петербурге, тоже ведь был этот порыв — тянуло пойти на улицу, быть с теми, кому так же плохо, как тебе. Зажечь свечу. Принести цветы. Сделать хоть что-то, чтобы стало легче. И тогда люди пошли к Успенскому собору.

Сегодня специальной литургии по погибшим не будет.

— Во всех храмах прошли заупокойные богослужения, — уточнили в епархии. — А литургия не положена по церковным законам — сейчас пост.

Значит, сегодня не в храм. Но куда?

Городские и областные власти траурных мероприятий не планируют. Акцию для тех, кто хочет почтить память погибших, устраивают, похоже, только сторонники Навального — собираются на Первомайском бульваре. Обещают без агитации.

А так, без политики, нельзя собрать людей? Хоть у памятника, хоть на Советской площади. Просто обняться, поплакать, подумать. Помолчать — всем вместе.

Тогда, после Питера, это было.

— Но тогда и организованно всё было, — говорит Саша. — Рамки металлоискателей поставили, помню. Это ж всё делать надо…

А сейчас? Не надо? Не хочется? Или не чувствуется?

Завтра в стране — общенациональный траур. А у нас даже общегородской не получается. Видимо, только и остаётся — реветь по домам и фейсбукам. Кухонный траур.