Внезапные проверки на предприятиях: как коронавирус изменил экономику области и кто от этого выиграл

В условиях коронавируса непросто многим предприятиям. Особенно больно ударило по малому и среднему бизнесу. Как это отразится на нас? Ждать ли бизнесу помощи от государства? На эти вопросы в прямом эфире в Инстаграме 76.RU ответил заместитель председателя правительства Ярославской области Максим Авдеев.

Толпа на проходной. Кто за этим следит?

— Чем руководствовалось правительство, предоставив разрешение на работу одним предприятиям и не дав его другим?

— Первые 55 предприятий, которым мы дали право вернуться к работе, относятся к системообразующим, наиболее значимым для экономики региона и всей страны, так как они встроены в основные производственные цепочки. Предприятия приступили к работе с 6 апреля. 9 апреля список был расширен за счет предприятий, которые взаимодействуют с открытыми ранее. Они встроены в технологические цепочки, часть из них является поставщиками для первых. Плюс мы запустили в работу предприятия, связанные с производством продуктов питания, товаров первой необходимости: производители, поставщики сырья, логистика, сбыт. Было запущено строительство, в том числе, дорог — то, что важно для инфраструктуры региона и где есть возможно обеспечить санитарные нормы, дистанцирование людей в производственной цепочке. Мы за всем этим следим. Были накладки, заторы на проходных. Мы реагировали на это. После этого запустили третью волну открытий — добавили предприятия сферы бытового обслуживания, которые нужны для решения простых бытовых задач: химчистки, прачечные, парикмахерские, ремонт компьютеров.

— А архивы? Почему их открыли?

— Архивы открыли только на выдачу справок для пенсионного фонда. Они необходимы, чтобы продолжать оформлять документы для пенсий. Там не выстраиваются очереди. В службе занятости, кстати, тоже. Там открыта дистанционная запись. Люди пользуются. Если в первые дни количество дистанционных обращений измерялось десятками и сотнями, сейчас уже приближается к тысяче. Но при этом, если у человека нет возможности обратиться дистанционно, он по-прежнему может прийти в службу занятости. Там соблюдаются меры профилактики — обеспечено дистанцирование клиентов, сотрудники работают в защитных масках.

— Мы помним фото толпы на проходной одного из ярославских предприятий. Кто проверяет, как организации соблюдают санитарные требования?

— Мы организуем проверки от департамента инвестиций, функционируют совместные комиссии из представителей департамента, Роспотребнадзора, МВД, прокуратуры, которые выходят на предприятия и фиксируют, соблюдается ли режим. Моменты, о которых вы говорите, действительно, существовали, мы на них оперативно реагировали. Руководство предприятия с пониманием к этому отнеслось. На следующий день у проходной были выставлены сотрудники, которые следили за распределением людей. Некоторые предприятия, чтобы дистанцировать людей, организуют приезд смен в разное время, увеличивают количество проходных. Если вы знаете о каких-то нарушениях, сообщайте о них руководству предприятий, нам — мы будем реагировать на жалобы.

— А руководители предприятий знают, в какой день вы их придете проверять?

— Мы на каждый день формируем реестр проверок. Он не вывешивается, для предприятий он является внезапным. Но это не играет особого значения. Узнав за день о проверке, вы не сможете, например, установить дистанционный термометр или закупить достаточно масок или средств для обработки помещений. Это либо есть, либо нет.

— Не боитесь, что открытие предприятий приведет к всплеску заболеваемости COVID-19?

— Мы следим за ситуацией. Во-первых, увеличение количества выявленных случаев заболевания в регионе связано не только и не столько с самим ростом заболеваемости, сколько с увеличением выборки обследований. Во-вторых, мы четко отслеживаем категории и сегменты, к которым относятся выявленные люди, и соотносим, насколько эта динамика связана с тем, кого и как мы запускаем в работу. В основном открытие предприятий не приводит к росту статистики заболеваний. У нас статистику дают лечебные учреждения. Если бы стояли предприятия, этих очагов мы все равно не избежали бы. Здесь нет связи.

— Говорят, что втихаря у нас работают фитнес-клубы и кальянные?

— Есть предприниматели, которые пробуют начать работать без разрешения. Если к нам приходит такая информация, мы привлекаем правоохранительные органы. Понимаю, что уже тяжело на самоизоляции. Но в существующих условиях нужно стараться избегать необоснованных контактов. Поход на работу — это вопрос, связанный с тем, как ты будешь жить дальше. Посещение кальянной, спортзала не является настолько жизненно важным. Там никто не сидит в маске, есть скученность людей, не нужно подвергать себя опасности. Позаниматься спортом можно и на свежем воздухе во дворе, если при этом у вас нет прямого контакта с другими людьми.

Чем помогут бизнесу

— Сейчас тяжело тем, кто жил за счет туристов. Взять маленькие музеи Мышкин, Углича… Теперь не известно, когда до них доедут туристы. С ними можно прощаться?

— Если брать ситуацию в туристической отрасли, то ожидания здесь все-таки позитивные. Режим, который существует сейчас, рано или поздно закончится, и поездки будут возобновлены. Не сомневаюсь, что внутренний туризм в среднесрочной перспективе будет хорошо развиваться. Вопрос, как до этого дожить. Если мы говорим о музеях и гостиницах, все они попадают в перечень отраслей, признанных пострадавшими от ситуации. И это дает ряд преимуществ. Например, для них предусмотрена отсрочка от уплаты кредитов, возможность реструктуризировать свои кредиты, возможность существенно снизить свои платежи по кредитам и арендной плате. Для предприятий, относящихся к пострадавшим отраслям, предусмотрено получение шестимесячной отсрочки арендных платежей. Кроме того, мы работаем с крупнейшими арендаторами, чтобы они шли на снижение арендной платы. Многие арендодатели понимают, что это нужно делать. Правда, есть те, кто хочет сейчас выжать из арендаторов по максимуму. Ну, пусть это останется на их совести. После заявления президента ждём нормативного акта о выплате пострадавшим предприятиям денег на двухмесячные зарплаты сотрудникам в размере минимального размера оплаты труда (по 12130 рублей). Эти меры призваны стабилизировать ситуацию. По мере развития ситуации будем понимать, что делать дальше.

— Сколько времени проходит между тем, когда Путин что-то обещает, до того, как это воплощается в жизнь?

— Президент оглашает несколько направлений. И по ним разная динамика. От одной до двух недель проходит. Это не критично. Если президент говорит, что мы компенсируем что-то за апрель-май, это не зависит от того, когда выйдет документ. Сейчас в Ярославскую областную Думу внесен и 23 апреля должен быть утвержден региональный пакет мер по поддержке бизнеса. Например, в нём прописано освобождение пострадавших отраслей малого и среднего предпринимательства от уплаты налога на имущество, транспортного налога за весь 2020 год, начиная с 1 января. Документ мы примем сейчас, но освобождение будет распространяться на весь период.

— Какие еще меры поддержки бизнеса предусмотрены на региональном уровне?

— Не так давно губернатором области Дмитрием Мироновым было озвучено, что регионом были приняты дополнительные меры поддержки предприятиям малого и среднего бизнеса, относящимся к пострадавшим отраслям по пяти направлениям. Это уменьшение размера налогов по упрощенной системе налогооблажения: у кого режим «доходы» — уменьшается с 6% до 1 %, у кого «доходы минус расходы» — с 15% до 5%, изменение платы по ЕНВД практически в 2 раза, льготы по оплате транспортного и имущественного налога. Кроме того, дополнительно принято решение о декапитализации фонда поддержки предпринимательства Ярославской области, который выдает микрокредиты. Это те самые деньги, которые доступны микропредприятиям. Ранее фонду было выделено 26 миллионов, а сейчас еще 100 миллионов. Плюс этот фонд будет реструктуризировать уже выданные кредиты. После принятия этого пакета мер поддержки вся информация о них будет дополнительно опубличена.

Есть предприниматели, которые не попали в список наиболее пострадавших. Но это не значит, что про них забыли. Идет постоянное сканирование экономики, мы следим, где падает динамика продаж, выручки, и с учетом этого обращаемся к федеральному правительству с предложением по расширению перечня пострадавших отраслей. И на своем уровне принимаем и будем принимать такие решения. В каких-то секторах мы предоставляем льготы независимо от того, относится предприятие к малому и среднему бизнесу или нет. Ведем диалог с банковским сектором, там многие идут на реструктуризацию и для отраслей, которые пока не попали в перечень.

— Есть примеры, когда бизнес, наоборот, расцвел в сегодняшних условиях?

— Дополнительные возможности от этой ситуации получили продуктовые ритейлеры. Спрос на продукты не упал, даже вырос. Второй сегмент — это интернет-торговля. Растет все, что связано с дистанционными сервисами, услугами — онлайн-обучение, консультации. Эти тенденции будут актуальны и в долгосрочной перспективе. Привычка людей к онлайну, дистанционности сохранится. Это нужно понимать предпринимателям. У кого есть возможность расширять дистанционные контакты с клиентами, на это нужно делать акцент. Многие привыкнут и к использованию дистанционной работы сотрудников. Некоторые предприниматели уже сейчас говорят, что планируют оставить часть людей на дистанционной работе и в дальнейшем.

— Не будут ли в нынешних условиях сокращены важные для области проекты?

— Есть проекты, которые относятся к ранее одобренным и входящие в национальные проекты. По ним сегодня сокращение финансирования не происходит, реализуем их в полном объеме. Внутри регионального бюджета мы перераспределили часть денег, направили дополнительные средства на покупку масок. Эти деньги были сняты с других статей. Поэтому в этом году не будет реализована часть направлений. Но мы старались четко ранжировать, с чего эти деньги снимать. Ключевые проекты сохранены — дороги и соцобъекты строятся.

— Скажется ли рухнувшая нефть на работе ярославских предприятий в этой сфере?

— В той или иной степени это скажется на всей нефтяной отрасли страны. Сейчас основной вопрос — это вопрос ограниченного сбыта нефтепродуктов в виду падения цены. Сейчас это вопрос, связанный с накоплением, с наличием резервуаров хранения этой нефти и нефтепродуктов и получения тех условий контрактов, когда их можно отгружать. Сейчас предсказать, какое влияние будет, сложно. Но мы понимаем риски, готовим различные сценарии. На сегодняшний день сигналов о том, что наши нефтеперерабатывающие предприятия снизили объемы производства, нет.