«Боюсь ожидания конца»: ярославна рассуждает о самом страшном в авиаперелётах

Бывший пресс-секретарь двух мэров Ярославля Светлана Израйлева рассуждает о том, что самое страшное в авиаперелётах. И о том, почему нельзя осуждать тех, кто во время спасения в катастрофе хватает свой чемодан, спасая его.

Летать люблю, но все чаще ловлю себя на мысли, что боюсь. Боюсь этих минут до, ожидания конца и понимания его неизбежности, потери достоинства и истеричного скулежа, безрассудной паники и эгоистичных попыток спастись любой ценой.

Боюсь, что смерть будет долгой и мучительной, но ещё больше боюсь, что останусь жива и буду знать, что могла помочь, но предала и бросила тех, кто оказался рядом. Боюсь прокручивать потом по секундам картинки катастрофы и понимать, что думала только о себе, и по секундам умирать от чувства вины.

Боюсь, потому что не знаю, как бы я поступила вчера в этом самолете в Шереметьево. Пропустила бы вперёд ребёнка или схватила чемодан? Протянула бы руку помощи или подставила ногу? Сохраняла бы спокойствие или билась в припадке? Благодарила спасителей или обвиняла их? И проверять себя не хочу, потому что боюсь узнать.

Невыносимо жаль погибших и их родных, но осуждать выживших невозможно, потому что они, в отличие от меня, знают, на что способен страх. И им с этим знанием ещё нужно как-то справиться. Сил всем нам.

А мы продолжаем вести онлайн-трансляцию, где рассказываем о версиях катастрофы, произошедшей с самолётом «Аэрофлота» 5 мая в аэропорту Шереметьево. На борту лайнера Sukhoi Superjet 100 погиб 41 человек, среди них 24-летний юрист из Ярославля. Один из выживших ехал из Ярославля через Москву в Мурманск. Он рассказал, как вели себя спасатели и пассажиры в те роковые минуты. Другой пассажир из Волгограда описал детально, как происходила эвакуация: публикуем также схему рассадки пассажиров.