«Люди ходят, потолок падает». Как ярославцы живут в вековом бараке, приговоренном к сносу

14 февраля Артем Молчанов подписал постановление о сносе многоквартирного дома на проспекте Ленина, 7. Избавиться от аварийного здания требовали еще с 2021 года, когда в одном из подъездов рухнула лестница. Снос строения предполагает расселение жильцов и переезд фирм, которые занимают первый этаж.

Для некоторых жильцов решение о сносе было долгожданным, другие задаются вопросом — будет ли равноценным переселение. Но и те, и другие сходятся во мнении — жить в таких условиях невозможно. Показываем, что скрывает кирпичный дом.

Четырехэтажка на проспекте Ленина (с 1934 по 1957 годы — проспекта Шмидта) была построена в 1932 году для работников Ярославского резино-асбестового комбината. В начале XX века, когда Ярославль едва ли не полностью перестраивался, по обе стороны проспекта выстроили конструктивистские здания. Внутри, помимо жилых помещений, разместили необходимые населению соцучреждения.

Градостроители учитывали не только то, как будет выглядеть отдельно стоящий дом, но строили улицами. Учитывая, как будет проходить дорога, где жители могут гулять и ужинать после работы.

«Жилой комплекс, построенный по проекту архитектора Т. В. Покровского, состоит из четырнадцати четырехсекционных домов, фабрики-кухни, детского сада, школы ФЗУ, бани-прачечной и клуба «Гигант». Он наиболее ярко отражает новую идею «первого современного социалистического города с коммунистическим обоснованием всей жизни обитателей и всего городского хозяйства», — писала доктор архитектуры Наталья Сапрыкина в книге «Советская архитектура Ярославля: реальность и виртуальность».

При проектировании на первых этажах размещали помещения под магазины, столовую и отделения связи. За 90 лет мало что изменилось в функциональности: в доме № 7 находится столовая, магазин автозапчастей, а еще пункт выдачи заказов и кафе грузинской кухни.

«В таких секциях на этаже спроектирована одна трехкомнатная квартира и одна многокомнатная — из четырнадцати комнат с узким коридором, а также с кухней и санузлом, балконом-террасой (сушилкой для белья) при входе. <...> Такое планировочное решение, по-видимому, позволяло сочетать две формы заселения в здании: для семейных — квартиры, для одиноких и малосемейных — общежитие, и при этом отвечало актуальной идее того времени, связанной с коллективизацией быта», — указывает Сапрыкина.

В наше время в доме № 7 оказались заселены не все квартиры: часть сдается в аренду, часть досталась в наследство, какие-то комнаты просто пустуют. В крайнем подъезде еще держится лестница. Но старость здания буквально ощущается: в подъезде в нос бьет резкий запах сырости (по словам местных, подвалы затоплены), стены в трещинах, повсюду плесень и разруха. Преодолеть лестничный проем не поморщившись — задачка со звездочкой.

Жильцы дома, те, что продолжают там выживать, рады, что их головная боль вот-вот решится. О ценности здания и будущем облике проспекта Ленина мало кто задумывается.

— Пусть *** [поскорее] сносят его. Давно уже надо сносить, он разваливается. Вон, не видите? Люди ходят, тут старушки, потолок падает. Вы еще не видели, что на четвертом этаже. А что, его в натуре сносить будут? <...> А мы? Переедем? — оживился житель барака с густой щетиной на лице.

— Мэр подписал на расселение, — с общей кухни выглянула женщина в спортивном костюме. — Весь дом на снос, короче говоря.

Старожилы дома вспоминают и многочисленные визиты журналистов, и обрушение, и постановление мэра.

— К нам приезжали корреспонденты. Я стояла, готовила, у нас всё рухнуло, куски с потолка мне на руку. Относимся к этому [сносу] хорошо, давно ждали, — говорит старушка в цветочном халате.

— А у вас есть куда переехать? — интересуемся у пенсионерки.

В ответ она невозмутимо пожала плечами:

— Куда? Не-а, у нас ничего.

По рассказам жильцов, от дома отказалась управляющая компания, при этом за содержание им приходится платить. Во всём доме давние проблемы с крышей, из-за подтеков обваливается потолок и штукатурка. Ни капремонта, ни уборки в подъездах не было много лет.

А вот представители бизнеса, расположенного в бараке, к переезду относятся не так спокойно. В столовой, размещенной на первом этаже, всё чистенько и аккуратно. Лоск сильно контрастирует с коммунальным адом на этаж выше. Сотрудники заведения новость о сносе дома восприняли холодно:

— Я никак. По неволе придется съезжать. Когда начнут сносить, тогда и посмотрим. Пока не выбрали место, куда будем перебираться, — ответила 76.RU сотрудница столовой.

Тревогу после объявления о сносе забила ярославская градозащитница Ольга Мазанова. Она напомнила, что в 1995 году указом президента здание клуба «Гигант», которое является частью комплекса, было признано памятником историко-культурного наследия федерального значения, а в 2004 году на уровне области памятником истории и культуры регионального значения была признана фабрика-кухня.

— Конструктивистские здания — ценнейшее архитектурное наследие, которого нигде нет в мире, почему-то методично уничтожают в Ярославле. <...> Остальные здания «соцгорода ЯРАК» памятниками истории и культуры не считаются. Однако согласно требованиям регламентов Проекта объединенной зоны охраны Ярославля, утвержденного Постановлением Правительства ЯО 31 мая 2023 года, в зоне регулирования застройки ЗРЗ 4.1 «...запрещается: снос (демонтаж) исторических зданий, строений, сооружений без письменного разрешения органа охраны ОКН и без проведения работ по установлению историко-культурной ценности». В конце 2000-х годов были снесены здание бани и один из четырехэтажных жилых домов комплекса. На их месте построены новые дома, — пишет Ольга Мазанова.