«Скажите еще, что туберкулез»: в Ярославле пациентка заразилась в больнице COVID-19 и умерла

Александр Волков из Ярославля чуть больше двух месяцев назад потерял мать. 75-летняя Валентина Волкова скончалась от COVID-19 17 октября в коронавирусном отделении больницы имени Семашко. До этого женщина вела активный образ жизни — путешествовала с мужем, владела тремя языками и входила в общественный совет при региональном департаменте туризма. По словам Александра, его мама заразилась коронавирусом, пока была пациенткой другой больницы. Приехав лечиться — умерла в муках.

Случаи заражения ковидом в стационарах других профилей в Ярославле становятся нередки. Сын погибшей не намерен отпускать ситуацию и написал заявление в Следственный комитет. Александр считает, что врачи должны ответить за смерть матери от недуга, которым она не должна была заболеть в стенах больницы.

17 сентября 2021 Валентина вместе с мужем была дома. В один момент пенсионерку резко скрутило из-за боли в животе, пришлось вызывать скорую помощь. Бригаду прождали несколько часов, ближе к ночи Валентину увезли в больницу.

— Госпитализация была в полпервого ночи. Ей поставили диагноз дивертикулит сигмовидной кишки. В палате, куда положили маму, было 5 человек. У двоих из них были признаки ОРВИ, — рассказал Александр.

18 сентября Валентина Волкова попала в хирургическое отделение больницы № 9 в Дзержинском районе Ярославля. Во время госпитализации с ней рядом находился муж. Супругам не понравилось, что соседки по палате громко кашляли. Женщина переживала, что может заразиться коронавирусом, и сообщила об этом врачам. К тому же у Валентины не было прививки от коронавируса — из-за значительного списка хронических заболеваний, в том числе сахарного диабета, хронических болезней сердца и сердечной недостаточности она получила медотвод. Предоставить другую палату женщине отказались.

— Дежурный врач с медсестрой ответили, что если что-то не нравится, можно ехать домой. Но на тот момент было непонятно, с чем связана резкая боль, и она вынуждена была остаться в больнице, — рассказал Александр. — Мы готовы были перевести ее в платную палату, где было свободное место, но нам сказали, что женщина, которая в ней лежала, заплатила за два места.

После этого Александр вместе с мамой обратился к работникам больницы, чтобы были приняты какие-то меры. Но врачи на опасения пациентки отмахивались.

— Они говорили: «С чего вы взяли, что ковид? Скажите еще, что туберкулез», — вспоминает сын.

24 сентября, на седьмой день в больнице Валентина почувствовала себя хуже, у нее поднялась высокая температура. По телефону она сообщила об этом сыну, который тут же примчался в больницу и потребовал у врачей сделать матери ПЦР-тест.

— Когда я приехал, они сделали тест, но сообщили, что результаты будут на следующей неделе. Сказали, что будут отправлять мазок в лабораторию только в понедельник. А в тот момент была пятница. Сделали ей рентген, сказали, что по нему у нее внутрибольничная бактериальная пневмония, будут делать антибиотик и ждать анализ ПЦР.

Мужчина решил не дожидаться результатов и на машине отвез маму в частную клинику, где женщина сдала ПЦР-тест, показавший положительный результат на COVID-19.

— Сделали ей и КТ, исследование показало 25-процентное двухстороннее поражение легких. Когда я предоставил справки ее лечащему врачу, он замешкался и сказал, что теперь не сможет держать ее в отделении. А если бы мы не сделали платный тест, она бы пролежала там ещё несколько дней, пока они бы ждали результаты своего. И это при том, что они могли организовать КТ самостоятельно, оно у них есть в другом отделении.

Становилось только хуже

После того как у женщины подтвердился ковид, лечащий врач Валентины начал обзванивать больницы, где есть отделения для людей с коронавирусом. Ближайшая госпитализация оказалась возможной не раньше, чем через 12 часов.

— Тогда я нашел место в больнице Семашко на Гагарина. Мне пришлось отвозить туда ее на своей машине, так как ей уже было плохо в 9-й больнице, судя по её состоянию, — рассказал Александр.

25 сентября пенсионерку приняли в ковид-отделение. Но, по словам сына Валентины, и там проблемы семьи не закончились. Александр был недоволен лечением и назначаемыми матери препаратами.

— Пока она там находилась, ей делали в основном кортикостероиды (противовоспалительные. — Прим. ред.). Чтобы что-то включали в терапию, это всё приходилось делать мне. У нее поднимался сахар сильно, чтобы включить в схему «длинный» инсулин, мне приходилось звонить, чтобы ей пригласили эндокринолога. Вместо низкомолекулярного гепарина (кроверазжижающее. — Прим. ред.) в отделении Семашко почему-то делают нефракционный гепарин, который хуже переносится и у него более низкая эффективность. Хотя по временным методическим рекомендациям для лечения коронавирусной инфекции в условиях стационара должны применяться низкомолекулярные гепарины, только при условии отсутствия в отделении низкомолекулярных гепаринов допускается применение нефракционных гепаринов, — рассказал Александр.

Когда Валентину положили в больницу, сын бросился изучать методички по лечению коронавирусной инфекции. Также он консультировался со знакомыми врачами.

— Я говорил со специалистами из Москвы и профессионалами из нашего региона. Они советовали, как можно поступить и какие препараты лучше использовать для лечения, — рассказал мужчина. — Одна из проблем в том, что у нас нет частных клиник, которые занимаются лечением больных коронавирусом пациентов.

Валентине становилось хуже. Были дни, когда казалось, что болезнь чуть отступила, и лечение помогало. Но потом всё откатывалось назад. Валентина Волкова — из списка тех тяжелых пациентов с хроническими заболеваниями, при которых ковид приводит к смерти гораздо чаще. Так менялся процент поражения легких у пенсионерки:

• 30 сентября — 40–50%;

• 4 октября — 30–40%;

• 12 октября — 50–60%;

• 15 октября — 60–65%
  

Родные пытались сделать всё, чтобы спасти ее. Не жалея денег и времени, предлагали больнице дорогостоящие лекарства и даже аппарат НИВЛ (неинвазивной искусственной вентиляции легких).

— Но для нашей семьи это не проблема. Мы предлагали даже привезти им новый современный аппарат НИВЛ, но они отказались. Хотя на тот момент у них не хватало мест в реанимации и аппаратов, — поделился Александр.

В последние два дня жизни Валентина Волкова задыхалась, нарастала одышка. Пенсионерку перевели в реанимацию. 17 октября женщина скончалась. Вскрытие подтвердило, что её жизнь забрал COVID-19.

Родственники считают, что во многом к смерти матери привело несоответствующее течению болезни лечение.

— Когда я у них спрашивал, почему пациент не отвечает на терапию, они сказали мне, что у нее фиброз. Хотя вскрытие никакого фиброза не показало, — добавил сын Валентины.

Забирал карту 40 дней

Оставлять ситуацию Александр не намерен. В ноябре он обратился в Следственный комитет с просьбой проверить действия врачей в отношении лечения его мамы. Мужчина уверен, что если бы в больнице использовались более дорогие препараты и врачи имели бы опыт работы с ними, то у Валентины было бы больше шансов на выздоровление.

— Когда я затребовал стационарную карту из Семашко, мне ее выдавали больше 40 дней. Карта была вся переписана. Я в этом уверен, но утверждать рано. СК будет проводить экспертизу в этом ключе. Но оттуда исчез по крайней мере анализ на интерлейкин 6, который я делал тоже за свой счет. Плюс мне удалось через лечащего врача передать низкомолекулярный гепарин, но она даже не смогла дозу правильную подобрать. Вместо лечебной дозы ей делали профилактическую, — поделился мужчина. — Сейчас я ищу людей, кто находился в данное время в хирургическом отделении больницы № 9. Речь идет о тех, кто — или чьи родственники — заразились там ковидом. Сейчас говорится везде о соблюдении противоэпидемических мер, маршрутизации пациентов. А благодаря действиям таких докторов и администрации лечебного заведения пациенты только заражаются.

Управление Следственного комитета по Ярославской области возбудило уголовное дело по факту смерти Валентины Волковой. По признакам преступления предусмотренного ст.109 УК РФ ч.2 — «Причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей».

— В период нахождения Волковой В.Е. на стационарном лечении ее состояние ухудшилось, 24.09.2021 появились признаки инфекционного заболевания. Она стала испытывать общую мышечную слабость, сохранялась повышенная температура. Вместе с тем, медицинскими работниками ГАУЗ ЯО «Клиническая больница № 9» ухудшение общего состояния здоровья Волковой В.Е. оставлено без внимания, — заключил следователь. — Смерть Волковой В.Е. наступила вследствие ненадлежащего исполнения медицинскими работниками ГАУЗ ЯО «Клиническая больница № 9» своих профессиональных обязанностей.

Многие специалисты утверждают, что сам коронавирус не так страшен, как вызванные им осложнения. Чаще всего они ударяют по слабым местам в организме. Главный терапевт при департаменте здравоохранения и фармации Ярославской области Мария Можейко рассказала, как инфекция влияет на сердце и сосуды:

— Хочу пояснить словами главного кардиолога РАН Сергея Бойцова: все сходятся во мнении, что COVID-19 — это беспрецедентный удар по сердечно-сосудистому здоровью. Я сама лично работаю в ковид-госпитале с апреля. Иногда невозможно помочь, летальные исходы происходят на руках. В апреле и мае, когда всё начиналось, влияние ковида на сердце недооценивалось. Сейчас мы поняли: основной орган — не только легкие. Вирус практически уничтожает сердце. Те атипичные пневмонии в начале XX века не были такими агрессивными на сердце, как коронавирусная инфекция. Такой тотальной тромболизации сосудов при поражении вирусом мы никогда не видели. Даже легкая форма ковида дает последствия по сосудам. Сосуды — это гормональный орган. Даже если вы не были гипертоником, начнете чувствовать подъемы давления, а если были — это дестабилизация, постоянно высокое давление. Потому что гормоны, которые отвечают за сужение и расширение сосудов, перестают вырабатываться.

Редакция 76.RU направила официальный запрос в Департамент здравоохранения и фармации Ярославской области с просьбой ответить на вопросы:

1. Проведено ли расследование о причинах заражения пациентки? На какой день пребывания в больнице пациентка заразилась COVID-19? Были ли найдены нарушения в работе лечащего врача по отношению к ней?

2. В течение какого времени больница обязана предоставить пациенту результаты тестирования на наличие коронавирусной инфекции?

3. Как сейчас проходит процедура определения COVID-19 у пациентов стационаров других профилей? При наличии каких симптомов пациентам делают тестирование на наличие COVID-19?

4. На сколько процентов на данный момент загружены ковид-койки в Ярославле?