Живет без туалета и горячей воды: ярославна продала квартиру в центре, чтобы спасать лошадей

В деревне Лытино Ярославской области в поле стоит купольный домик. Первый этаж — это небольшая конюшня. Второй этаж — жилое помещение. Внутри всё простенько: деревянная мебель — пару тумбочек, стульев, шкафов и лавки, которые застелены матрасами. Практически посередине этой комнаты стоит ванна на высоких ножках. Из удобств, к которым мы привыкли, — стиральная машина и плита. Туалета нет. Он на улице. Как нет и горячей воды. Правда, холодная подведена. Но совсем недавно. В таких условиях живет ярославна Анастасия Юстинова, которая продала квартиру в центре Ярославля, чтобы спасать лошадей.

Всё началось пять лет назад. Тогда Настя работала на конюшне. Она несколько лет подряд ухаживала за одной лошадью — Баккарой. Пришло время, когда хозяин решил ее продать. Однажды Настя приехала на конюшню, а Баккары уже не было. «Ну, значит продали. Не буду даже ездить к ней, чтобы самой не расстраиваться, и чтобы лошадь не нервничала», — решила Настя. Но не выдержала, поехала. Баккару продали на большую конюшню, где жили еще 40 лошадей.

— Я захожу в конюшню, в такой длинный темный коридор. Собралась искать Баккару. Делаю пару шагов и слышу ее ржание. Я сразу поняла, что это она меня узнала. И решила: теперь точно ее не брошу, — рассказывает Настя.

Но денег на покупку, а тем более на содержание лошади не было. Тогда-то Насте и пришла в голову единственная мысль, где их взять: она продала однокомнатную квартиру в центре Ярославля, купила Баккару, участок земли в деревне Лытино и начала строительство конюшни. Первые годы жила просто в летней бытовке. Постепенно появилась конюшня, домик, сарайка. Это место сама Настя называет реабилитационным центром для лошадей. Сюда попадают животные, спасенные от жестокого обращения людей, с бойни или те, которых загнали в спорте, и они уже не могут нести верховые нагрузки. От таких лошадей люди обычно избавляются, они не хотят содержать животное, которое больше не приносит прибыль. Особенность центра «Вольные кони» — активная конюшня. Лошади могут выходить гулять, когда хотят, у них постоянно есть еда, и они постоянно общаются друг с другом и с людьми. В центр часто приезжают школьники, дети из детских домов, многодетные семьи, пенсионеры. Может приехать любой желающий, чтобы пообщаться с лошадьми. Всё — абсолютно бесплатно. Сейчас в реабилитационном центре — пять лошадей: три взрослые и два жеребенка.

— Когда лошади живут в конюшне, они элементарно лишаются общения друг с другом. Для лошадей это серьезная психологическая травма, ведь они — табунные животные. Здесь они общаются друг с другом, а еще мы учим людей взаимодействовать с лошадью без насилия, без боли. Человек очень любит покорять, и у него в принципе слишком потребительское отношение и к животным, и к природе в целом, — рассказывает Анастасия.

Настя работает с лошадьми, что называется, без железа во рту, то есть без уздечки. Когда животные попадают в этот центр, первое время они ведут себя настороженно, даже агрессивно, бывает, что не подпускают к себе. Потому что они ждут: сейчас им снова сделают больно.

— Это Златка, — говорит Настя, похлопывая по бокам небольшую рыжую кобылку. — Ей лет 6–7. Мы не знаем точно, что с ней было. Скорее всего, она из деревни, ее жестоко заездили. Когда просто начинаешь тянуть ее за недоуздок, она бывает, нервничает, начинает открывать рот, пытаясь избавиться от боли. Хотя боли-то уже и нет. Но в памяти всё это осталось.

Анастасия учит лошадей самим справляться со стрессом и терпеть человека рядом. Люди, которые приезжают в центр пообщаться с лошадьми, тоже являются частью реабилитации. Они помогают лошадям адаптироваться, а лошади помогают людям справиться с внутренними проблемами и даже с собственным характером.

— Проблема никогда не бывает в животном, проблема — в человеке и в том, как с этим животным обращались. У ковбоев есть такая поговорка: «Мягкие руки делают мягкую лошадь». Тут важно, когда самой лошади захочется общаться с человеком. Они довольно простые животные, как ты к ним относишься, так они и будут себя вести. Еще они очень чувствительные, они, как зеркало, отражают человека. Если вы спокойный уверенный в себе человек, то и лошади с вами будет спокойно, она пойдет с вами общаться. Если вы нервничаете, неважно, по какой причине, и лошадь нервничает в вашем присутствии, значит проблема в вас. Для человека это очень сложно понять и признать, попытаться что-то в себе изменить. Для многих людей гораздо проще обвинить кого угодно: окружающих, природу, чем признать свои ошибки и изменить свое поведение, — рассуждает Настя.

У каждой лошади — своя судьба, свои травмы. Поэтому главное при общении с ними — не форсировать события, а идти в их ритме. То есть не принуждать ее общаться, если она не хочет, не заставлять ее что-то делать, а общаться через просьбы.

— К нам очень часто обращаются хозяева старых лошадей: из конюшен или из прокатных. Хотят, чтобы мы взяли животное на доживание. Мы чаще отказываем, потому что это получится замкнутый круг. Человек взял ответственность за животное, оно ему служило, но не может сейчас работать. Так доведите его до старости, обеспечьте ему нормальную жизнь. Но раз оно больше пользы не приносит, на него не хотят тратиться. Всех лошадей нам не спасти. Можно набрать 20 голов, но качество их жизни испортится. Нам даже не прокормить всех, — рассказывает Настя.

Принцип, по которому Анастасия забирает лошадей, прост: она в первую очередь смотрит на хозяина, а не на животное. Если она видит, что человек переживает за животное, участвует в его жизни, а не просто хочет от него избавиться, тогда Настя забирает лошадь себе.

— Чаще получается так, что к нам обращаются люди, которые уже спасли лошадь от плохого хозяина. Двух лошадей — Златку и жеребенка — выкупила женщина с бойни в Питере. Но у нее не было столько времени и сил, чтобы ухаживать за ними. Ведь это не так просто, как кажется на первый взгляд. Женщина узнала про наше место, попросила забрать лошадей, полностью оплатила их перевозку из Питера сюда, купила корма. В общем, повела себя, как человек, — рассказывает Настя.

Это удивительно, но до сих пор Настя не берет деньги за прогулки с лошадьми и за ипповенцию. Центр живет за счет того, что каждый год Анастасия подает заявки на президентские гранты и выигрывает их.

— У нас есть добровольные пожертвования, если кто-то хочет, то может помочь деньгами или кормом. Но специально мы никакие сборы не организуем. Знаете, не хочется становиться тем местом, которое всё время клянчит деньги. Сейчас у меня живет то количество животных, которое я сама могу содержать.

Кстати, вместе с Анастасией живет еще одна девушка — Дарья. Настя занимается лошадьми, Даша — коровами. Коров она также спасает из скотобойни. Вместе они ведут хозяйство. Обе — вегетарианки.

— Мы никого не агитируем и не говорим, что все должны перестать есть мясо, это выбор каждого, — говорит Настя. — Но я считаю, что человек должен улучшить качество содержания животных. Хорошо, вы пьете молоко, едите мясо. Но хотя бы не отбирайте у коровы теленка, ухаживайте за ней, пусть она живет в нормальных условиях и нормально пасется. А не так, как у нас на фермах, когда животные живут в замкнутых пространствах, в своих экскрементах, не видя света белого. Пусть корова живет качественной коровьей жизнью, и потом ее гуманно убивают. Это такой компромисс. Здесь всё зависит от человека. Если человек поймет, что у животных есть чувства и эмоции, они тоже испытывают страдания, то всё изменится.

Настя однозначно против цирков с животными и зоопарков. Она говорит, что понимает, что там животных заставляют всё делать с помощью страха и боли. Да, животное может прожить в цирке долго, дольше, чем на воле, но что это за жизнь?

— Пусть у животного будет выбор: качественная, но короткая жизнь на воле, или долгая, но в клетке. Дайте тигру выбор: три раза на дню выступать в цирке или жить в лесу. Если он выберет цирк, у меня вопросов нет, — говорит Анастасия.

— Но ведь лошадь много веков подряд служила человеку. Без нее было не обойтись: она выполняла роль транспорта, служила в хозяйстве. Разве мог человек обойтись без лошади? И мог бы он договориться с ней только лаской? — спрашиваю я у Насти.

— Я не против эксплуатации лошадей. Я даже людям, которые приезжают к нам, разрешаю покататься. Но при этом спрашиваю: «У вас есть два года, чтобы изучить биомеханику лошади, психологию, научить ее балансу?» Они в ступоре и спрашивают: «А что, нужно так? А не просто взял и поехал?» — отвечает Анастасия.

Разница в том, говорит она, что если не изучить лошадь, то можно нанести ей травму, даже неумышленно. Особенность лошади в том, что, когда ей больно, она не кричит. Понять, что с ней что-то не так, может только специалист. Нужно смотреть на ее мимику, уши, ноздри. Поэтому зачастую, в том же цирке, все думают, что с лошадью всё хорошо, ей нравится бегать по кругу, а на самом деле у нее уже паническое состояние от страха. Скачки, по словам Насти, — самое ужасное место, где эксплуатируют лошадей. Это сверхнагрузки. На скачках животных доводят то того, чтобы они неслись, несмотря ни на что. У многих ломаются ноги, но они продолжают от страха бежать на сломанных ногах.

Сейчас у Насти есть мечта: она хочет сделать лошадиный заповедник, там животные будут жить в условиях, максимально приближенным к реальным. В ее планах устроить этакий сафари-тур, как в Африке, где люди будут видеть совершенно дикий табун, который еще нужно будет поискать по его следам. Всё это также будет бесплатно, но до тех пор, пока «Вольные кони» будут выигрывать президентские гранты.

Пока мы разговаривали, стоя в поле, лошади без привязей, без веревок, без уздечек, кружили вокруг нас, обнюхивали, давали себя погладить, пытались жевать наши рюкзаки. Они могли убежать, куда угодно, но не делали этого. Словом, вели себя очень дружелюбно и так, как будто они никогда не знали людской жестокости.

— Помню, когда я сюда только приехала, тут стояла лишь летняя бытовка да навесик, который я быстро сколотила. Мы привезли лошадей, и вдруг потемнело и началась сильная гроза. Я стою, смотрю на всё это и думаю: «Боже, зачем мне всё это надо? Перспективы никакой, я же не буду зарабатывать с помощью этих лошадей». Но потом поняла, что это всё неважно. Я жила без воды, в холоде, но с лошадьми, и не жалею об этом. Ты можешь жить хоть в особняке и быть несчастным человеком. А я счастлива. Жизнь одна, и надо жить этим моментом, и ценить то, что есть.