«Обнаружила шарик под кожей»: ярославна, победившая рак третьей стадии, честно рассказала о болезни

Три года назад жизнь матери четверых детей Натальи Кузнецовой разделилась на до и после. В конце лета 2021 года ярославна узнала, что у нее рак третьей стадии. Еще за пару месяцев до этого многодетная мама обнаружила странное образование у себя на шее. Она сразу обратилась к врачу, хотя попасть к специалисту было непросто — сезон отпусков. Вначале маммолог уверял ее, что всё в порядке, скорее всего, Наталья просто застудилась, и разрешил ей отправиться на море. Но на всякий случай ярославна решила сдать пункцию перед поездкой, чтобы точно убедиться, что всё в порядке. Это, можно сказать, и спасло ей жизнь.

О первой реакции на диагноз и самом сложном периоде во время лечения Наталья откровенно рассказала 76.RU. Далее — рассказ от первого лица.

Когда узнала о болезни, первое время жила, не осознавая, что случилось. Слезы, истерика, снова слезы. Сложно было себя собрать. На подмогу приехала моя мама, она живет за 2000 километров от меня. Я морально и физически не могла ничего делать, поэтому всё легло на нее: мои дочери, дом и я. В этот момент многие подруги исчезли, видимо, только я считала их подругами. Со мной остались самые стойкие.

Моя история онкологии началась с того, что в июле 2021-го сама у себя обнаружила шарик с грецкий орех. Я побежала в поликлинику, а там лето, то есть онколог в отпуске. Пришлось в платную идти. Маммолог меня успокоила, мол, это не то, о чем вы думаете. Назначила недешевый антибиотик и витамины. Но образование никуда не девалось. Я повторно к ней обратилась. Тогда мне прописали другой препарат, чуть подороже, и снова результата ноль.

Врач мне сказал, что явно в речке застудила и там абсцесс. С трудом удалось настоять на взятии пункции. Результатов надо было подождать какое-то время. Это было летом, и, несмотря на подозрения чего-то плохого, маммолог разрешила мне поехать на море. Это я и сделала. Август, солнце, горы, моя малая родина — Северная Осетия, после — Алания.

Приехав в Ярославль, помчалась в онкологическую больницу, и понеслось: третья стадия, злокачественное образование, разработка схемы лечения. В этот момент просто земля из-под ног ушла, уши заложило. Я даже не знала, как доехала до храма. Телефон разрывался от звонков родных и близких.

В тот момент мне вообще не хотелось с кем-то общаться. Мне казалось, что меня никто не понимал. Это слово «держись» доводило меня до истерики. Все его говорили, но оно никак меня не подбадривало.

У меня четверо детей: дочерям — 10 и 12, сыновьям — 24 и 28, и внучка от старшего ребенка. Без их поддержки я не справилась бы. Очень помогли морально и материально мои коллеги. Поддержали даже люди, с которыми я не была до этого знакома, например, педагоги секции по хореографии моих дочек и родители их подружек с танцев.

В итоге я прошла четыре «красные» химиотерапии (так называют препарат, который используют в лечении рака молочной железы, он имеет специфический алый цвет. — Прим. ред.), двенадцать «белых» капельных химий еженедельно. День начинался с поликлиники, сдачи анализов и постоянного мониторинга состояния показателей крови. Не будем забывать, что 2021 год — это всё еще время бушующего ковида. Вот и нас с дочками и мамой он не обошел стороной. Из-за коронавируса на две недели выпали из схемы лечения, очень тяжело перенесла ковид.

Через семь месяцев после того как я узнала о диагнозе, мне назначили операцию. В конце марта 2022 года меня прооперировали. Самое смешное, что после операции, чуть ли не сразу, я начала оценивать условия содержания в палатах и написала обращение, чтобы заменили матрацы и подушки. Надо мной до сих пор родные смеются из-за этого. Ведь после пережитого это не первостепенное, о чем надо было думать.

Почему-то никто не говорит о последствиях онкологии и лечения лучевой терапией. Через три месяца после операции я прошла 25 курсов и получила ожог чуть ниже шеи. Кожу прожгло прямо до мяса. Долго ее лечила. Но на этом приключения не закончились — начали гнить ногти, особенно на ногах. Извините за подробности, но пришлось даже удалять некоторые из них. Лечение по схеме продлилось до октября 2022 года. А потом все болячки стали вылезать и увеличиваться. Этот ожог на шее, ожог на легком, душащий кашель, боли в позвоночнике. Всё это напоминает о пройденном пути и болезни.

Еще одним потрясением для меня стало прощание с волосами. Попросила коллегу побрить меня налысо. Ой, ревела так... Дочерям в таком виде не показывалась. Но про слезы и боль забыла уже после второй химиотерапии. Привыкла, смирилась.

Самое трудное во всем пережитом — это принятие самой себя. Больно, что я так и не смогла своему мужчине вот такой показаться, о чем сейчас очень сильно жалею. Мы восемь лет были вместе. Он погиб в СВО. А я ведь так и не успела ему многое сказать. С любимым мужчиной я вообще не хотела разговаривать, не хотела, чтобы он видел меня вот такой больной. Грубила не только ему на тот момент. Это я только сейчас осознала. За последние годы поняла одно, что надо разговаривать, надо, глядя в глаза, обо всём говорить. Нельзя замыкаться.

Я так злилась, но всё случилось как случилось. Хотя в этом нет виноватых. Надо продолжать жить. Я теперь живу здесь и сейчас, как бы заезженно это не звучало.

Сейчас занимаюсь пошивом и ремонтом одежды. В том числе шью для ребят в зоне СВО. Помогаю чем могу и умею. Сейчас себя занимаю всем, чтобы не унывать. А вам хочу сказать одно: почаще обращайте внимание на то, что вокруг вас: небо, солнце, деревья, цветы, птицы — это так прекрасно! К сожалению, начинаешь это ценить только когда появляется риск всё потерять.