«В Ярославле я такой один». Тренер с диагнозом ДЦП о своих победах, любви и мечте иметь здорового ребенка

3 декабря — Международный день инвалидов. Таких людей рядом с нами довольно много. Дата — это хороший повод вспомнить о них, узнать, как им живется, с какими проблемами приходится сталкиваться и чем мы можем им помочь.

Ярославцу Михаилу Кузнецову 35 лет. С рождения у него диагноз «ДЦП». Многие считают, что судьба людей с ограниченными возможностями — сидеть дома и жить на пособия от государства. Но Михаил не такой. Он очень активный человек, много чем занимается. И, по сути, сейчас имеет то, чего порой нет у многих даже вполне здоровых людей — любимую работу, увлечение, приносящее пользу другим, и жену, с которой живет душа в душу. Мы поговорили с Михаилом о том, какой путь ему пришлось пройти ради всего этого, чем он живет сейчас и какие планы строит на будущее.

Публикуем его рассказ от первого лица.

Об учебе

Сначала я ходил в специализированный детский сад № 158 для детей с поражением опорно-двигательного аппарата. Затем учился в коррекционном классе брагинской школы № 87. После окончания начальной школы благодаря моим успехам меня перевели в обычный класс. А в 10–11-м классах я учился в известном в Ярославле Провинциальном колледже. Причем отбор туда я проходил наравне со всеми — по результатам тестирования. И был на грани непопадания. Но так получилось, что кто-то отказался от места, и взяли меня. Учитывая углубленное изучение отдельных предметов, учиться в колледже было непросто. Если в обычной школе у меня до этого были четверки и пятерки, то здесь по некоторым предметам — двойки и тройки. Но за два года у меня получилось заметно подтянуться. Если в начале обучения в рейтинге учеников я был на последнем, 25-м месте, то к концу 11-го класса — уже на 15–16-м месте.

Далее была учеба в Демидовском университете на специальности «Политология» и получение экономического образования в ярославском филиале Финансового университета. Считаю, что благодаря обучению в Демидовском университете я сейчас достаточно неплохо разговариваю, общаюсь. В школе я был очень скромным. Стеснялся отвечать у доски. Политология дала мне возможность научиться выступать на публике, дала представления о структуре органов власти. Уже с 3-го курса я начал вести волонтерскую работу в общественной приемной полномочного представителя президента — занимался подготовкой запросов по проблемам граждан, вел сайт. Словом, делал то, что мне, гуманитарию, было по зубам.

О буллинге

Я периодически сталкивался с этим. Например, в начальной школе, в своем же коррекционном классе от одноклассника. Но речи о том, чтобы не ходить из-за этого в школу, не было. Мне хотелось быть в обществе. Я не видел для себя варианта, чтобы ко мне приходили учителя и занимались со мной на дому. И мои родители, слава богу, этого не хотели. Когда им предлагались такие варианты, они их отвергали. Я просто старался не обращать внимание на обидчика. Всё закончилось, когда этот человек перевелся на индивидуальное обучение, а я перешел в обычный класс. Были сложности и в Провинциальном колледже. Он занимал только четверть здания школы № 64, а три четверти занимали детдомовские дети. Может быть, они до этого не видели таких детей, как я? Дозоряли меня. Когда мне приходилось идти через всё здание, я, скажем так, пользовался услугами физической охраны своих одноклассников. А один мой близкий друг, устав от подколок в мой адрес, даже подрался с одним из учеников 64-й школы.

Сейчас, конечно, такого нет. Да, когда идешь по улице, бывает, что маленькие дети спрашивают: «Мама, а почему дядя так ходит?» Родители что-то там объясняют.

О маме

Я родился в полной семье. Папа до сих пор жив, мамы, к сожалению, уже нет. Она всегда была для меня опорой. Особенно ее поддержка была важна в трудные для меня моменты. Например, когда приходилось менять место учебы или работы. Мама всегда советовала не торопиться с выводами, если что-то не получается — пробовать еще, искать варианты решения любой проблемы.

О том, как искал работу

Людям с инвалидностью часто сложно найти работу. И решить эту проблему, к сожалению, непросто. Бывает, что работодателю, чтобы взять такого сотрудника, нужно устанавливать какие-то специальные устройства, мебель. А это дополнительные финансовые вложения. Не все на это готовы. Некоторые инвалиды физически не могут выполнять ту работу, которая им предлагается. Кроме несоответствия возможностей инвалидов тем вакансиям, которые предлагаются, часто возникает проблема очень маленькой оплаты труда.

После окончания университета я долго искал работу, которая подошла бы мне. Я работал в отделе социальных выплат администрации Дзержинского района, простым лаборантом на кафедре педуниверситета, пока не встретил добрых людей, которые организовали для меня в 2014 году рабочее место в государственном учреждении «Яроблтранском» — это объединение автовокзалов и автостанций Ярославской области. Сначала меня взяли сюда на должность специалиста, а через четыре года сделали ведущим специалистом. Здесь я отвечаю за разные организационные моменты, связанные с информированием пассажиров об изменении расписания, готовлю ответы на жалобы. Для меня это стало большой удачей, потому что я уже давно интересуюсь темой транспорта. Несколько лет назад был активным участником форума о ярославском трамвае, который организовал безвременно ушедший от нас недавно активист Ярослав Лученецкий. В 2007–2008 годах мы вместе с ним и другими единомышленниками активно занимались общественной работой по защите трамвайного движения в Ярославле. Не всё тогда получилось, но у меня появился опыт общения с представителями власти, продвижения инициатив. Это позволило мне и дальше заниматься общественной деятельностью, которая сейчас сконцентрировалась на решении проблем инвалидов. Например, в настоящее время я являюсь председателем комиссии по вопросам поддержки граждан с ограниченными возможностями здоровья Молодежной палаты Ярославкой области, членом общественной организации «Добровольцы Ярославии».

О том, каково жить инвалидам в Ярославле

На самом деле в Ярославле многие объекты инфраструктуры доступны для людей с ограниченными возможностями благодаря программе «Доступная среда». Но, чтобы инвалиду попасть в эти объекты, нужно выйти из дома. А оборудованы ли всем необходимым наши дома? Конечно, нет. В большей части домов при входе в подъезд еще пять ступенек. Там не то что колясочнику, а и маме с ребенком не так-то просто выйти из дома. Дороги, тротуары очень плохие. Как по ним проехать на коляске, я не представляю. Транспорт в Ярославле сейчас стал, конечно, намного доступнее, чем, например, пять лет назад. У нас уже очень много низкопольных автобусов, троллейбусов. Надеюсь, в будущем появятся и низкопольные трамваи. Есть портал «Оt76.ru», где можно увидеть, когда к остановке подъедет низкопольный транспорт — он отмечен буковками «нп» (низкопольный) или «пнп» (полунизкопольный — у которого низкопольная часть либо сзади, либо в середине или спереди). Но есть проблема с культурой водителей, которые говорят, что не видят колясочников. Они должны подъехать близко к остановке, желательно разложить аппарель. Или хотя бы просто помочь закатить коляску — это даже будет быстрее. Но происходит это не всегда. У инвалида есть возможность воспользоваться социальным такси, но оно, как правило, доставляет только в госучреждения и больницы. В выходные и в будние дни вечером оно не работает, потому что в каждом центре соцобслуживания, к сожалению, только один водитель. К счастью, есть еще одна альтернатива — проект руководителя общественной организации «Добровольцы Ярославии» Екатерины Лапиной — добровольческий центр «Медведь». Это услуги автоволонтеров, которые приходят на помощь маломобильным людям — доставляют их на спортивные, досуговые мероприятия.

Сколько платят людям с инвалидностью

У нас, чтобы инвалиду жить, нужно работать. Пенсия позволяет только выживать. Если дается третья группа инвалидности (то есть инвалидность с минимальными ограничениями), выплата для неработающего человека составляет 9000 рублей в месяц. Можно на эти деньги прожить в Ярославле? Думаю, нет. По второй группе со всеми доплатами, независимо от того, работает человек или нет, — 14 тысяч рублей. На эти деньги, наверное, можно прожить. Но тоже с большим трудом, и если на всем экономить. По первой группе еще чуть больше — порядка 17 тысяч. Но это тоже ненамного легче. К тому же инвалидам нужна реабилитация. А государство дает возможность отдохнуть в санатории по социальной путевке только раз в пять лет. Причем чаще всего это учреждения Ярославской области. Перечень предоставляемых услуг по таким путевкам ограничен. Мы с супругой буквально в октябре были в санатории «Ясные зори», и, естественно, нам приходилось доплачивать за некоторые услуги. Санаторно-курортное лечение должно проводиться раз в год. Но у инвалидов, которые не работают, такой возможности просто нет. Поэтому состояние их здоровья с годами не улучшается, а только ухудшается.

О жене и детях

Со своей женой Екатериной мы в официальном браке более 6 лет — с сентября 2015 года. Она тоже инвалид. Работает бухгалтером в госучреждении. Нас познакомили общие друзья. Мы сразу поняли, что подходим друг другу. У нас схожие характеры — мы умеем уступать друг другу. Наши ссоры длятся не больше пяти минут. Поэтому трудностей в семейной жизни не возникает. Очень надеемся, что в будущем наша семья увеличится. Мы над этим вопросом работаем. Хотя, признаюсь, что многие годы мы не находили понимания среди медиков. Некоторые врачи считают, что с работающих инвалидов, которые хотят детей, но у которых что-то не получается, можно просто поиметь денег, не разбираясь в проблеме и без всякого результата. Да, нам немножко сложнее, но тем не менее мы надеемся, что всё у нас и в этом плане получится. ДЦП не наследуется. Поэтому надеемся на рождение в нашей семье здорового малыша.

В детстве я катался на велосипеде лет до 12. Потом забросил. А в 2008 году, в 22 года, понял, что можно бы попробовать возобновить эти занятия. Тем более что благодаря интересу к общественному транспорту у меня появились соратники по велопрогулкам. Мы катались с ними и по Брагино, и в центр, и даже из Брагино на Резинотехнику. После этого, посмотрев Паралимпийские игры в 2010–2014 годах и увидев, как выступают коллеги из других регионов и стран, решил начать заниматься уже серьезно. Вопрос: где? Меня познакомили с тренером. Но через месяц он признался, что ему некогда заниматься со мной. Поэтому я пришел ко второму тренеру — Вячеславу Валентиновичу Константинову, руководителю Федерации велосипедного спорта Ярославской области. Уже на следующий день после знакомства он пригласил меня на тренировку, потом подобрал мне упражнения, которые я мог выполнять. В ноябре 2014 года я пошел на медицинский осмотр в областной физкультурный диспансер, где один из докторов поставил под сомнение велосипедный спорт при параличе. Пришлось рассказывать, что это немногочисленный вид спорта, и в Ярославле я первый. Спасибо, допустили.

В 2015–2017 годах я участвовал в чемпионатах России, и уже после чемпионата 2016 года понял, что в моем возрасте надо либо только тренироваться, чтобы достигать хороших результатов, либо заняться чем-то другим. И тут я понял, что мог бы организовать что-то для других. Возникла идея проводить тренировки для особенных детей. Весной 2017 года мы с руководителем организации «Добровольцы Ярославии» Екатериной Лапиной организовали первый грантовый проект для инвалидов с поражением опорно-двигательного аппарата. Нас поддержал Департамент общественных связей Ярославской области. Затем, с лета 2017 года, был второй проект — с людьми с ментальными нарушениями, который поддержал Департамент труда и социальной поддержки населения Ярославской области. В 2018 году мне предложили стать тренером «Спортивно-адаптивной школы», где я работаю и сейчас. Я, кстати, единственный в Ярославле тренер с инвалидностью.

Сейчас в моей группе занимаются 22 человека — от 9 до 33 лет. Мы тренируемся, выезжаем на соревнования, возвращаемся с неплохими результатами. Например, один из наших спортсменов — Григорий Сапыцкий — получил разряд кандидата в мастера спорта среди лиц с поражением опорно-двигательного аппарата. Были победы Романа Разина и Алексея Задворнова на Всероссийских соревнованиях среди лиц с интеллектуальными нарушениями. Сами занятия, кроме того, что улучшают физическую форму спортсменов, облегчают социализацию — ребята общаются между собой и с коллегами из других регионов. Планов на будущее в этой сфере еще много. С этого года я стал руководителем ярославского областного отделения всероссийской организации «Специальная Олимпиада России». Она проводит спортивные и социальные мероприятия для инвалидов с умственной отсталостью. Буду развивать это направление.