Мэр Ярославля Владимир Волков — человек публичный. Но одновременно с этим довольно скрытный. Мы решили встретиться с ним и поговорить не о проделанной работе, а об отношении к городу и, главное, нам с вами.
Место встречи Владимир Волков выбрал сам. Беседовать с чиновником в Юбилейный парк отправился заместитель главного редактора 76.RU Михаил Контуев.
— Хотелось бы начать издалека — с вашего вступления в должность. Когда вы сюда ехали, я так понимаю, то уже знали на 99%, что станете мэром.
— Нет, я не планировал становиться мэром Ярославля, у меня никакой информации не было. Это было решение губернатора пригласить в город, я не знал об этом заранее.
— Я имею в виду 2018 год, когда вы сюда уже ехали, а по приезду были назначены на должность и.о. Тогда власть всему городу дала понять — вот Владимир Волков, его привезли и он скоро станет мэром. Потом на заседании муниципалитета вас назначили. В общем-то получается, что жители города — не ваши работодатели. Ваши работодатели — те люди из муниципалитета, которые поднимали руку, назначая вас. А кто для вас жители города?
— Я сразу немного не соглашусь с тем, как вы подали сам вопрос. Во-первых, депутаты выбирают, а не назначают. Они могут выбрать, могут не выбрать, а поэтому это выбор. На выборы заявились еще и другие кандидаты, но понятно, что при прочих равных смотрится ещё и опыт работы и все что связано с дальнейшим функционированием города, соответственно этот выбор произошел через определенный период. Конечно, когда я приступил к исполнению обязанностей в городе, естественно я уже настраивался на работу на долгую на должность мэра и, общаясь со всеми кто так или иначе работает на городской территории либо принимает решения, я советовался, рассказывал о себе, приглашал либо сам ходил на встречи, ну и выстраивалось общение. За каждым депутатом есть количество людей, которые за него проголосовали. Поэтому выбор депутата — это выбор тех жителей, которые доверили ему полномочия быть в муниципалитете. Это можно трактовать по-разному, но основная наша работа, задача — ложится на проблемы города и решения будут сказываться на горожанах. Наша работа строится только чтобы в городе ситуация изменилась в лучшую сторону, был выполнен тот или иной проект, чтобы комфорт и благоустройство вышли на новый уровень. То есть работа мэра и команды мэрии выстроена так, чтобы проблемы города решались. Только для жителей. И оценку дают нам жители.
— Но мы понимаем, что в муниципалитете и правительстве области большинство членов партии «Единая Россия». Есть такая давняя традиция — фракция посидела-порешала и потом все пришли и одновременно нажали одну и ту же кнопку. Получается, чтобы стать мэром, нужно завоевать доверие лидеров «Единой России», а они там у себя уже скажут «Давайте мы проголосуем за этого человека». И мне кажется, что мнение жителей оказывается за бортом. И вы, когда работаете, вы понимаете, что те же самые депутаты могут снять вас, а жители города не могут повлиять на этот процесс. Зачем вам тогда ради них стараться?
— Первое. Я не соглашусь с самой риторикой «Вас выбрали и мы настроены только на то, чтобы угодить депутатам». Конечно же, нет. Поверьте, число встреч и решенных проблем измеряется тысячами. Десятки тысяч людей я принял в том или ином формате, выслушал, записали проблемы и, самое главное, их решили. У нас запущены такие службы как единая диспетчерская служба, которая вышла на новый формат, абсолютно в количестве и качестве принимаемых жалоб в разы более того что либо когда делалось. То есть это электронный формат, звонок поступает, он фиксируется и жалоба снимается только после того, когда сам житель дает подтверждение, что его вопрос закрыли. То есть мы работаем с жителями напрямую. Не происходит так, что в течение 5 лет избрали мэра, он жителей не замечает, угождает депутатам и после этого его переизбирают. Ну это же абсурд. Давайте вспомним нашу историю, мы часто говорим о том, что выборы… Яркий пример, в Ярославле уже выбирали мэра, народного как часто говорят. История закончилась не очень красиво.
— Мы сейчас про Урлашова говорим?
— Я фамилии даже не хочу называть. Надо же отвечать реалиям тем, которые сейчас есть. Ответственность сейчас выросла в разы от той ответственности, которая была раньше. Раньше ее, точнее, не было совсем. Выбрали, все, вот тут как раз руки развязаны. Я пять лет могу не встречаться, с жителями ничего не делать, меня же выбрали жители. Что там через пять лет будет, в последний год подключусь, сделаю и так оно и будет. Можно рассказывать о каждом человеке плохой он или хороший, но всегда есть такая сухая статистика, которая проводится не нами, не мэрией, это государственная статистика. Давайте посмотрим, что было год назад, три года назад или семь лет назад. Вам все станет понятно. Объем ремонтируемых дорог, количество, просто несопоставимо, то, что было и стало, несопоставимо в десятках километров в год. Следующий объём. Капитальный ремонт. Рост долга в городе остановлен. Количество реализуемых объектов. Начиная с школы, которая 30 лет не строилась и вот сейчас будет, 1 сентября, мы сейчас все предпринимаем, чтобы ее открыть, чтобы детишки пошли в школу. Количество садов, яслей и тому подобного. Обновление техники транспортной. По-разному можно говорить об изменениях в транспортной инфраструктуре, но количество автобусов, троллейбусов и ближайшее время через год должны начать работу с изменением трамвайной инфраструктуры, это все происходит на глазах. У нас привлекаются дополнительные федеральные средства, в разы более того что было. Поэтому говорить об эффективности того или иного руководителя можно по истечении срока его работы. И это жители уже оценят и скажут, что же было сделано. Если ничего не было сделано, люди молчать не будут, так и скажут: «Да, просидел на своем месте». Если даже скажем фонарь, который во дворе не горел, но поступило обращение и этот фонарь загорелся, это человек будет помнить. Потому что есть люди старшего поколения, у которых проблематика порой не такая серьезная, как нам кажется. Им нужно помочь покрасить подъезд, отремонтировать яму перед домом или фонарь поменять…
— Когда кто-то работает хорошо, я говорю не только про вас сейчас, а и про кассира в магазине или таксиста, — это нормально. Это не какой-то сверхподвиг. При этом во всей этой истории я так не услышал, для вас жители города — они кто? Вы их считаете работодателем?
— Я считаю жителей города тем самым обществом, которое нас контролирует, которое дает оценку того, что мы делаем. Это основной заказчик того, что мы делаем. Соответственно, чем активней общество, чем большее количество людей вовлечено в эти процессы, тем лучше. Вот парк, по которому мы идем, утверждали, голосовали и решение принимали за то, что сюда должны прийти средства, не в мэрии в кабинете, а сами жители. Благоустройство согласовываем с жителями. И когда этот контакт налажен в любом случае человек вовлеченный и понимающий, что да действительно дорожки надо чтоб лежали так, а кому-то в кабинете, может быть показалось бы, что эту аллею надо спилить и положить их наискось. И это было бы вопреки всему. Поэтому жители, конечно, оценивают нашу работу. Жители — заказчики. Жители- контролеры. Потому что большое количество людей вовлечено в общественные организации, которые так или иначе советуют нам, контролируют процессы. Эта основа — ради которой мы работаем. Без лишних слов. Для кого это благоустройство, этот тротуар? Ну точно не для Волкова или Контуева.
— Ну, я не знаю, может, для отчета наверх? Мэрия отправляет губернатору, губернатор — в Москву…
— У нас делается благоустройство сотен объектов на территории и города, и области. И вот этот поток информации, где способен кто-то оценить, сказать, что да, вот в том году 150 объектов сделали, в этом 160, вы молодцы. А как сделано не важно. Я же говорю о другом — что каждый объект у нас принимают жители. Без приемки, без активистов, тех людей, которые работают в общественных организациях, мы ничего не принимаем. Поэтому самый главный человек, который должен поставить нам оценку — это житель, это ярославец. Поэтому вся наша работа вокруг этого крутится. Любой человек по натуре лентяй. Ну, по крайней мере, мужчина. Женщины гораздо трудолюбивее. Лентяи абсолютно все. Если есть возможность отдохнуть вместо того, чтобы поработать, все равно отдохнешь, пойдешь с семьей куда-то. Но работа стимулирует, жители как раз подталкивают и, если проблема возникает, к решению их, соответственно, вот эта связь с обществом, она основополагающая, это же дважды два, аксиома.
— Хорошо. Но давайте посмотрим на соседний Рыбинск, где до сих пор прямые выборы главы сохранились. Там как раз сейчас идет предвыборная кампания. Борются, конечно, в основном два персонажа. И хоть один из них явный лидер, но у них есть настоящая борьба. Каждый пытается доказать — люди, посмотрите, именно я нужен вашему городу. Есть и другая сторона медали — люди, активная часть жителей, которая ходит на выборы, чувствуют свою ответственность, мол, проголосую я не за того, мне же потом с ним весь срок мучиться. И у меня сейчас сложилось такое впечатление, как будто вы не доверяете выбору людей. Что уж пусть лучше депутаты назначат там выберут — без разницы, а то люди еще и не за того проголосуют.
— Я ни в коем случае не собираюсь давать оценки той системе выборной, которая существуют. Абсолютно не я определяю, как должен проходить выборный процесс. Если завтра бы выборы были открытые, всенародные, я точно так же бы выбирался, так же бы пошел. От того, выбрали бы меня депутаты либо система была бы через общее голосование, на нашей работе это никак не скажется. Именно потому что ответственность и контроль за нами абсолютно тотальный. Нас контролируют жители, нас контролируют все надзорные органы, руководство ставит задачи. Я вам только что назвал в цифрах и объемах то, что происходит, отрицать этого я думаю, вы не будете, что город развивается и развивается семимильными шагами. По всем направлениям. Вспомните первый год. Мало того, что я начинал работать и с командой полностью которую я не формировал, и проекты те, которые были, ошибки не ошибки, но их нужно было реализовать. И первый год одни слухи, домыслы, сплетни, все провалено. Мы реализовали все нацпроекты, каждый год их реализовываем с увеличением, дальше так оно и будет продолжаться. На процессе выбора одной формы либо другой это точно не скажется. Мы сейчас идем, я смотрю на дорожку асфальтную, у меня уже полное понимание того, что вот эта беговая дорожка, о которой мы говорили и предложили ее жители. Кстати, стена для графитчиков, тоже мы напротив нее стоим. Это определили не мы, это определили сами жители. Вот выбор людей, которым удобно, комфортно и никого это не пугает. А, может быть, если бы это решение принял мэр, сказал бы, давайте вот здесь, может, это вызвало бы такую бурю эмоций. Сказали бы, а почему здесь, а это стена, на которой нельзя рисовать. То есть вот они как раз-таки решения те которые принимаются коллегиально, на основе тех пожеланий людей, они правильные
— То есть, вы считаете, то что никакой разницы нет, кто выбирает мэра — жители города или депутаты?
— Да, если выбирают депутаты, либо выбирает общее голосование городское, абсолютно никак не скажется на работе. Сейчас какой бы человек не пришел, контроль, задачи очень серьезные и просто так отсидеться, год-два-три не получиться. Не то время.
— Да уж, время все меняет стремительно. Я в Ярославле в СМИ работал при всех мэрах, что здесь были. С вашим приездом здесь начался период великой цензуры. Наверное, при Волунчунасе только было время, когда ни до кого из чиновников мэрии нельзя было достучаться. Но тогда не было ни мобильников, ни соцсетей, поэтому просто сложно было найти человека, на телефоне сидела секретарь и твердила «он занят». А сейчас номер телефона кого угодно можно запросто найти, позвонить. Но вы, например, долгое время мне постоянно говорили, что вам неудобно разговаривать, а ваши подчиненные все как один твердят «я не могу ничего сказать, мне запрещено». Я говорю про территориальные администрации, департаменты, управления. Эту систему вы так выстроили или это как-то само собой сложилось?
— Вы поймите, что в структурах мэрии работает более 1000 человек. И ни одного совещания или постановления на тему «с журналистами не общаться» не было. Наоборот, я задачи ставлю всем коллегам о том, что, ребят, не забывайте, встречи с жителями должны быть регулярными. И точечными и массовыми. У меня, например, есть разные группы в телефоне, их около десятка. Есть группы, которые ориентированы на стройку. Любой объект у меня отдельно со строительным блоком, с людьми, кто за это отвечает. Если есть проблема, я ее тут же вижу, начинаю рассылать. Мы сейчас отрабатываем колоссальное количество обращений по транспортной системе, опять же, то, что мы видели три недели назад, это было одно. Первые дни был большой накал, много поступало обращений. Перед самой системой внедрения мы получили около 40 тысяч обращений через систему Единой диспетчерской службы, на все ответили, вопросы все были сняты, ну понятно в процессе возникают и новые. Мы жителям дали разъяснения, учли в работе, внесли свои изменения, вносим их и будем вносить дальше, чтобы все выстроилось и наладилась работа так, чтобы проблем с этим не было. Ведь любые изменения, связанные с транспортной инфраструктурой, касаются каждого человека. Всегда будут какие-то шероховатости, но самое главное, чтобы эта работа была в открытом доступе, чтобы все видели и понимали, что происходит, чтобы она была нацелена на то, чтобы качество, скорость, доступность, безопасность данного вида деятельности была в разы лучше и отличалась от того, что было и то, что стало. В этом весь смысл.
— Кстати, по поводу той же новой транспортной новой схемы, а заодно по поводу истории со сносом троллейбусного депо под застройку, истории с ларьками с водой, истории вокруг «Карусели». Разговоры про возможные конфликты интересов всплывают один за другим. Что вообще происходит?
— Публичная активность и работа в открытую накладывает определенные вопросы. По всем моментам, которые вы перечислили, я готов ответить. С какого начнем?
— Мне в целом интересно, как так получается что везде появляется люберецкий след? Это раздражает, потому что появляются подозрения, что мэр сливает Ярославль своим друзьям.
— Нет принципа работы на территории Российской Федерации по месту прописки: «Я вот прописан здесь, мне можно все — я могу нарушать закон, я могу не платить аренду, я могу забирать земельные участки бесплатно, мне все можно, я здесь родился». К сожалению или к счастью, в российском законодательстве таких норм нет, не было и не будет. Есть компании, представители структур, которые могут выбирать территорию, работать в любом городе, это все и происходит. Так как я родом из Московской области, из Люберецкого района, очень большое у меня количество знакомых предпринимателей, активных людей, как интересовались, так и будут интересоваться Ярославлем. Если кто-то решит здесь начать свою предпринимательскую деятельность, я буду только приветствовать, у меня всегда стоит в приоритете одна вещь — я прошу чтобы на налоговый учет они вставали здесь, и чтобы инвестиции были в город. Какая мне разница, где человек прописан? Нет в этом никакой разницы. Мало того, что ряд компаний, которые вы назвали, все проверили, перепроверили, по сто раз, так что разговоры о конфликтах интересов — слухи и домыслы. К сожалению, есть депутаты не от «Единой России», которые говорят — «единороссы» в кулуарах посидели, не в кулуарах и что-то провернуть задумали. А задача депутата как раз таки общаться с населением, решать вопросы…
— Но ведь это так и есть, я с депутатами в том числе и из «Единой России» в тех же кулуарах общаюсь и они постоянно так и говорят: «Миш, мы на фракции уже решили что и как, поэтому хоть головой бейтесь, мы проголосуем вот так». Так уж сложилось. Уже не удивительно, но эти решения «единороссовская» фракция как правило принимает в пользу своих однопартийцев.
— В этом и есть смысл общества — люди обсуждают любую проблему. На комиссиях, депутаты могут собраться на любое совещание, задают вопросы и разбираются в ситуации. Если разобрались и всем все понятно, досконально все изучили и после этого вынесли решение, это и есть взвешенное коллегиальное решение. Это и есть работа общества. Что происходит часто со стороны несистемных партийных деятелей, других депутатов? Они попросту не ходят на совещания, собирают слухи, публично заявляют какие-то обвинения, выдергивают из контекста часть информации, выгодной им, для того, чтобы напомнить о себе любимом, и после этого пытаются раздуть бурю в стакане воды. Это простым языком. То есть не разбираются в ситуации, не вникают. Это самое неприятное, потому что если ты работаешь в коллективе, не надо смотреть на мандаты, у кого какой. Если ты человек грамотный, хочешь помочь решить вопрос конкретному жителю или глобальный вопрос для города, сиди разбирайся. Если ты никого не слышишь и на любом совещании обвиняешь всех во всем, ну это несерьезно.
— То есть вы ответственно заявляете, что это все просто раздутие каких-то небылиц от оппозиции, но никакого реального лобби своих подмосковных друзей нет точно?
— Для того чтобы лоббировать друзей нужно, наверное, надо состоять в каких-то компаниях учредителями.В том числе и для того, чтобы получать эти выгоды от друзей. Бывает, как вы называете компании, которые заходят на территорию города, являются коренными ярославцами, а в итоге проходят круги ада, максимально участвуя во всех конкурсных процедурах, побеждая, забирая за максимальные деньги те или иные земельные участки или еще что-то. Я сейчас говорю про названную вами воду. В итоге конкурирующая организация, которая это все для него устраивала, как мы выяснили потом, забирает это все забесплатно. Конечно, здесь можно применять те самые аргументы, что нас здесь ущемляют, а им все можно, только есть всегда открытые конкурсы, есть деньги, если вы даете их больше, как на любом аукционе, закон работает на то, что вы являетесь победителем.
— В последний раз уточню — то есть ни вы ни ваши родственники с этого ничего не имеют, так?
— Ни каких родственных связей ни с какими компаниями у меня не было и нет.
— У нас так принято что все, кто приходят работать мэром Ярославля, обещают, что будут работать долго. Владимир Слепцов тоже приехал и говорил: «моя родная земля, я тут чуть ли не до конца жизни просижу». И ему как коренному ярославцу поверили. А потом раз — и он сказал: «от меня ничего не зависит, я уезжаю в Солнечногорск, приезжает другой человек». Вы-то точно здесь надолго?
— Вернемся к началу нашего разговора — это жители должны сказать. И подвести какой-то итог, что стоит доверить работу в этом городе этому человеку или не стоит. Конечно же, от жителей. А руководство само собой, губернатор дает оценку, основываясь на мнении жителей, поэтому именно ее и скажет. Можно рассказывать о себе бесконечно, 76.RU может писать, какой прекрасный мэр, но если не будет встречаться с жителями, отвечать на их вопросы, хоть обпишись — люди видеть в глаза не будут. Я стараюсь погружаться во все проблемы. Вот у нас транспортная инфраструктура заработала, есть проблемы. Мы выбрали самый загруженный маршрут. До этого подошло за три минуты три автобуса, поток идет нескончаемый и все были пустые. Один загруженный. Мы пошли в загруженный. Я мог, конечно, сделать фотографии в пустом и сказать «о чем вы говорите?». Но мы же все должны быть реалистами, а не фантазерами.
— Я объясню, что хотел услышать от вас, задавая этот вопрос. Смотрите, многие проекты нельзя реализовать за год, за два… Нужно закладывать какое-то планирование на пять лет, на десять лет. Например, когда к нам в Ярославскую область приехал и избрался в облдуму Борис Немцов, он купил себе в кредит квартиру в центре города еще и открыл двери. Мы все поняли: этот человек сюда серьезно и надолго. А вы до сих пор живете на служебной съемной квартире.
— Конечно.
— И я не вижу с вашей стороны серьезных намерений связать свою жизнь с Ярославлем.
— Есть всегда экономическое обоснование всего, что либо ты делаешь, либо не делаешь. Моя зарплата не позволяет мне купить недвижимость. Правда у меня есть свои ресурсы, у меня есть достаточно заработанных денег. И я могу себе позволить купить квартиру, но, когда ты начинаешь считать, сколько она будет стоить… Если я буду покупать квартиру, я буду покупать ее определенного метража, нужен ремонт, я хотел бы купить ее в центре города. Когда все это умножаешь и смотришь на реальные цены Ярославля, понимаешь, что эта квартира будет окупаться лет 20. Зачем мне недвижимость со сроком окупаемости 20 лет? Я вам говорю сейчас как бизнесмен. Я эти же деньги могу разместить на депозите и эти деньги мне будут приносить большую стоимость, и квартира, которую я арендую, мне будет обходиться фактически бесплатно. Вот в чем суть. А если пойти в банк и взять кредит на квартиру, то тогда ты сам себя будешь вгонять в долги, потому что фактически ты должен всю зарплату отдавать, тебе еще надо кушать и так далее. Все предельно просто. Сам подход покупки квартиры меняется. Допустим, Европа и многие другие страны живут по другому принципу. У нас абсолютное большинство населения хочет иметь собственность. В других странах на эту проблему смотрят по-другому. Миграция трудовая очень серьезная. Человек, переезжая в какой-то город, не должен себя привязывать к недвижимости, потому что, грубо говоря, он подписал контракт на пять или на десять лет, потом он переехал и ему дешевле снимать. Снимать ту квартиру, которую он хочет, она в любом случае будет лучше того, что он может позволить себе купить.
— Я правильно делаю выводы — намерения у вас серьезные и вы планируете здесь задержаться надолго?
— Квартира точно не показатель — ты хочешь работать долго или недолго. Просто у меня достаточное количество недвижимости, я честно говорю. Это еще один кусок, за который нужно отвечать. У меня мама умерла, к сожалению, пять лет назад, и осталась квартира. Квартира осталась у меня и у моей сестры. Причем я сестре свою часть подарил в итоге, но не выписался оттуда. В том году бац, ни с того ни с сего прилетает.
— Это история с тем, что мэр Ярославля накопил долгов по ЖКХ за свою квартиру в Люберцах?
— Да. Я в этой квартире не был года два. Спрашиваю, Ириш, в чем проблема? У меня, говорит. должен был сын заезжать, мой племянник. Он в итоге несколько месяцев не заезжал, накопил себе долг. Ну стандартная процедура, запустили. На съёмной квартире таких проблем нет. Ты не оплатил следующий месяц, тебе хозяин позвонил, либо контракт разрываем, либо платите. Все очень просто и экономически обосновано.
— А семья у вас сейчас здесь с вами на этой же квартире живет?
— У меня жена здесь. Дети младшие часто приезжают, старшие летом два раза были. В учебный сезон, конечно же, нет. Потому что все уже поступили в университеты, слава богу, в этом плане девчонки, они более организованные, по себе могу сказать. Мы все-таки другое поколение, как-то мы были более, легкомысленно относились в свое время к учебе. Может быть, это относится к мальчикам, к мужчинам. У меня дочери поступили самостоятельно и дальше учатся, папу, слава богу, не дергают.
— Детей мы видели в вашем Telegram-канале. Вы правда сами его ведете и своими пальцами на телефоне нажимаете кнопочки и публикуете посты?
— Да, я сам.
— Видели ли вы, что ваш Telegram-канал уже так неофициально шуткой называют «Жалобная книга Владимира Волкова»? На мой взгляд, такая реакция была из-за того, что вы там постоянно на кого-то жалуетесь и вините во всех бедах, то журналистов, то блогеров, а то и вовсе всех ярославцев — вы сами намусорили вот и грязно.
— Может, я как непрофессиональный журналист подаю так информацию, задумка абсолютно в другом. Как раз таки вовлечение и попытаться привлечь больше внимания для абсолютно всех аудиторий. Вот есть проблема с граффити, о ней надо говорить, как-то нужно раскачать молодежь, как-то нужно более любить стены домов или подъездов, а для этого просто нужно говорить иногда. Пусть простым языком, вы бы написали более грамотно. Поэтому сам формат Telegram простой, невыверенный, я могу где-то что-то и ляпнуть, потому что это мои эмоции. На утро я могу проснуться и подумать, зачем я так написал. Но удалять это глупо. С точки зрения журналистского сообщества я, наверное, в этом дилетант.
— Идея завести «Телегу» ваша была или пиарщики подсказали?
— У меня была идея доносить информацию более быстро и человеческим языком. Я думал как. И Telegram-канал подсказал мне один родственник. Посоветовались, тут же сделали.
— В нашей предыдущей беседе вы сказали, что не принимаете критику близко к сердцу. А теперь по вашей «Телеге» кажется, что принимаете.
— Нет, но отвечать нужно же. Позиция всегда подставлять одну щеку или другую — она как-то где-то она не работает, где-то нужно и показать зубы.
БЛИЦ
— Чем вы гордитесь и за что вам стыдно?
— Я себя хвалить не люблю, о моих победах пусть скажут сами жители. Самопиаром заниматься не буду. А за что стыдно… Я бы так сказал, стыдно, страшно или неприятно. Я могу ощущать это как простой человек. Но если какой-то вопрос не удалось решить, какую-то жалобу отработать, а сезон закрыт, становится неприятно. У нас такие возникают вопросы периодически, мы и с коллегами разбираем, иногда на повышенных тонах, потому что как-то нужно эмоцию передать. В городе минимум я прохожу 10 км в день и реакция людей такая — кто-то подходит что-то спрашивает, другие просто улыбаются, у кого-то другая реакция, кто-то фотографируется. Но меня удивляет всегда реакция людей, я его не знаю, он меня может не знать, ты ему говоришь «здравствуйте», а он отворачивается и проходит мимо. Странная позиция.
— Слепцов говорил, что его могут прохожие улыбнуться, а могут прошипеть вслед «Скотина». У вас бывали такие случаи?
— Ни разу. Никогда в жизни в Ярославле плевков или шипение я не слышал.
— Самый трудный день на посту мэра Ярославля?
— Взрыв дома на Батова. Тяжелейший день. Мало того, что это трагедия, надо эмоционально всех успокоить, найти решение. Это нестандартная ситуация абсолютно ни для кого. Этот день я до сих пор вспоминаю, очень неприятный, тяжелый.
— Последний вопрос. Что должно случиться, чтобы вы сказали «хватит»?
— Ничего такого произойти не может, чтоб сказал «хватит». Я оптимист по жизни. Сам взгляд на жизненную ситуацию — выход есть абсолютно из всего, важно его искать, быть в диалоге и находить решение. Не представляю, что такое «хватит» и почему его можно сказать.
Справка 76.RU
Владимир Волков родился в 1975 году в Люберецком районе Московской области в семье энергетика и воспитательницы. В 90-м году после школы поступил в ПТУ, а после устроился работать по специальности — технологом на советско-греческое предприятие «Совмехкастория». В 1997-м открыл собственное предприятие в сфере обслуживания, а уже в начале нулевых был руководителем целого ряда фирм. С 2006-го по 2011-й учился в педуниверситете на юриста. С 2009-го был депутатом люберецкого городского совета. После политическая карьера пошла в гору — Волков был главой поселка Красково в Люберецком районе, мэром Переславля-Залесского, а в 2018 году перешел на работу в мэрию Ярославля.
За время работы в Ярославле Владимир Волков запомнился горожанам своим желанием закрыть популярный маршрут речного трамвая, скандалом с продажей троллейбусного депо под строительство жилого комплекса в центре города, провалом транспортной реформы, массовым озабориванием города, кадровой чехардой и задержанием заместителя мэра Рината Бадаева, стартом программы по замене старых светильников на энергоэффективные, предложением людям жить в аварийном доме после взрыва бытового газа, отказом от кредитования города в коммерческом банке и своими личными долгами по коммуналке, а также скандалом с уборкой города.
Запомнился Владимир Волков надолго и жителям Переславля-Залесского, где работал перед переездом в Ярославль. Подробнее об этом — в нашем фильме:
