«Желчью прожгло пищевод»: как живет человек с анорексией и почему врачи пугают смертью

Недовольство собственным телом, постоянные диеты и обмороки. Грани между здоровым желанием похудеть и маниакальными мыслями иногда не видно. Журналистка 76.RU Светлана Брюханова рассказала о том, как она живет уже 9 лет с расстройством пищевого поведения и почему врачи любят пугать смертью. Публикуем ее колонку.

Пищевое поведение у нас складывается из некоторых привычек детства. Манную кашу многие не едят из-за того, что в садике заставляли. По тем же причинам я ненавижу борщ, молоко, котлеты и многое другое. «Съешь всю кашу и получишь сладкое», — такие слова слышит каждый ребенок. Подобные установки меняют наше восприятие еды, и любой прием пищи становится ненавистным.

Вкусовые предпочтения тоже идут с малых лет. Если родители покупали каждый день чипсы, то найти им хорошую альтернативу сложно. Привыкаешь к яркому химозному вкусу. Но не о чипсах речь. А о еде в целом. Мы все привычки берем из семьи. Потому что это та среда, где мы формируемся. Бабушки любят откармливать внуков, дома хотят, чтобы все были сытые. Но иногда просто нельзя повлиять на человека, если в школе его оскорбляют за пару лишних килограммов.

Мой опыт начался в 8-м классе, когда я стала самой толстой в школе. Это было не так, я весила 54 килограмма при росте 160. Но постоянные комментарии мальчишек в мою сторону не давали покоя. И если бы не они, то я была бы счастливым ребенком без страха перед едой.

Я часто слышала, что мне не стоит съедать весь обед, а от ужина и вовсе нужно отказаться. И ладно, если бы я правда очень много ела. Мой вес начал расти от гормонального сбоя. Я ничего не могла сделать с этим, как бы ни старалась. Честно, не особо и хотелось. Да меня и мальчики не особо волновали. Не было потребности им нравиться. Но насмешки задевали.

Первая сознательная мысль о похудении закралась 9 лет назад. Я пришла домой и начала рассматривать ляжки. Не видела в них ничего такого, чтобы урезать рацион. Но почему бы не сбросить пару килограммов, будет полезно, ну и насмешки одноклассников прекратятся. Это было самой большой ошибкой. С того момента начался ад.

С каждым разом желание похудеть обретало новые горизонты. Сначала это 2 килограмма, потом 5, а потом и все 15. Моим идеалом были истощенные девушки, у которых торчали одни кости. Тогда для большинства худеющих это было конечной точкой. Тогда еще были популярны группы, где девочки худели вместе, мотивировали друг друга. Самые распространенные диеты — питьевая, шоколадная и голод. Ты ничего ешь и худеешь. Но это в сказке только так бывает. Жизнь превращается в замкнутый круг: диета — срыв — диета... Остановиться трудно, потому что разум заплывает.

Семья не знала, что я могла голодать неделями. Я приходила домой после школы и размазывала по тарелке ложку еды. Специально сидела и гремела, чтоб создать видимость приема пищи. Никто ни о чем не догадывался. Ну или мне так казалось. Честно, на тот момент мне нравилось ощущение пустоты и слабости. Так продолжалось до 10-го класса, пока я не осознала, что мне необходима помощь.

Я записалась к детскому психологу, чтобы разобраться с проблемой. На тот момент я уже начала вызывать рвоту, потому что было проще контролировать процесс похудения. Ты вроде поел, а вроде и нет. Я объяснила психологу суть ситуации и получила ответ: «Просто возьми и поешь». Меня тогда размазало от эмоций. Я злилась, так как для меня это уже не было таким простым действием. При каждом приеме еды я чувствовала ненависть к своему телу. Мне казалось, что я сразу набираю 10 килограммов, а в зеркале я казалась себе больше, чем была. На тот момент семья уже начала замечать странное поведение. Я не ела за общим столом, порции сократились до минимума, предпочтения в выборе продуктов тоже поменялись. Вместо любимого сыра я выбирала огурцы, вместо любимой булки я предпочитала творог. Творог до сих пор не могу есть.

Когда дома никого не было, я бежала в туалет и «очищалась». Это был секретный ритуал, о котором знала только я. Подумать даже не могла, к чему может привести такое увлечение.

Когда дело дошло до пика, это было на втором курсе университета, я поняла, что сама уже не справлюсь. Я вновь пошла к психологу, но уже платному. Там лишь посмеялись и сказали, что я не похожа на человека, которому нужна помощь. Тогда-то я и назвала себя самозванцем, который преувеличивает всё. Если я не выгляжу истощенной, то мне еще рано обращаться к специалисту. Оставила затею психотерапии и пошла в зал. Меня заприметила женщина, которая со мной разговорилась после тренировки, она оказалась практикующим психологом с моей направленностью. Мы провели с ней диагностику, и мне официально поставили диагноз «нервная анорексия».

Мы начали заниматься раз в неделю. Мне пытались объяснить, что моему организму требуется 1400 калорий только на работу мозга и тела, а плюсом надо учитывать и другие расходы, чтобы нормально функционировать. Мне приходилось разжевывать всю информацию, как ребенку, потому что я не понимала логической связи. Я отходила к девушке полгода и поняла, что мое состояние улучшилось и можно прекратить психотерапию.

Я ушла в долгую ремиссию. Это когда ты вроде живешь обычной жизнью, но в любой момент может вновь нагрянуть злая «подружка» анорексия. Вообще мне сразу сказали, что от такого нельзя вылечиться полностью. Максимум можно уйти в долгосрочную ремиссию. То есть всю жизнь ты будешь жить с мыслью о своем теле, пускай и не в столь негативном ключе.

Я прожила спокойно год. От нервов опять начались голодовки, «очищения». Потом у меня заболел желудок. Мне тогда пришлось идти к гастроэнтерологу. Проверили всё от и до. Нашли ожог пищевода из-за сильного выделения желчи, желудок тоже был не в лучшем состоянии. Женщина удивилась, как я еще хожу. Начала мне рассказывать, что такими темпами я скоро умру. Я заметила тенденцию врачей пугать смертью. Врачи пугают смертью не от нечего делать, а потому что у каждого человека есть инстинкт самосохранения. Все хотят жить. Это хорошая тактика, но не для людей, у которых голова занята только похудением. Тут уже главное добиться результата, а что будет дальше — неважно.

Гастроэнтеролог посоветовала мне сходить к психотерапевту. Вновь я столкнулась с запугиванием. Мне рассказали историю, как девушка пришла такая же красивая, как и я, но через полгода попала в реанимацию и умерла. Она якобы просто не захотела продолжать лечение. Меня это не напугало, но я подумала о семье. Не хочу быть виновником, который принес людям горе.

Я согласилась на лечение, и меня посадили на таблетки. Я пропила их два месяца и поняла: либо сейчас, либо никогда. И начала сама выходить из этого состояния.

Было очень трудно понимать, что еда — это не враг, а друг. Мне нужно где-то брать силы на передвижения, а значит, нужно есть. На тот момент семья уже знала о проблеме, они меня поддерживали и говорили, что я дурочка. Не помню, чтобы родные хоть раз сказали, что со мной что-то не так. Тут мне повезло. С друзьями у меня тоже теплые отношения, поэтому было немного проще справляться с тревогой перед куском торта. Не помню, сколько я училась вновь есть, но в конце концов я смогла начать обедать за общим столом, одна есть в общественных местах.

Откаты бывают до сих пор. Год назад у меня был рецидив, опять из-за стресса. Мой рацион состоял и пачки сигарет и кофе. Убийственная смесь. Я тогда за месяц сбросила 10 килограммов. И я вновь почувствовала ту эйфорию, как и 8 лет назад. Друзья начали бить тревогу, потому что беспокоились за мое состояние. Всё, что я слышала от них: «Ты похожа на живой труп».

Весь ужас ситуации я поняла, когда не смогла встать с кровати. Я не хотела возвращаться в тот ад, где нет доверительных отношений с собой и своим телом. Для меня это было огромным шагом в пропасть. Я боялась набрать вес обратно. Это было страшнее смерти.

Есть пришлось. Пришлось работать и со своей психикой, которую сама же расшатала за 9 лет. Сейчас я могу есть только с близкими людьми. В незнакомых компаниях я откажусь от пищи. Но это уже большой шаг. Пару раз в месяц созваниваюсь с психологом и, если понимаю, что опять могу укатиться в то состояние, прошу помощи.

Мне жалко потраченных 9 лет на весь этот ад. Я могла быть счастливым подростком без забот. Но я благодарна за этот опыт. Теперь хочу поступить в магистратуру на психолога, пройти курсы по данной теме и помогать другим. Я уже писала научные работы на эту тему, и их оценили светлые головы страны.

В России нет общей статистики заболеваний, у нас почему-то не принято разговаривать открыто о психологических проблемах. Только сейчас начали прослеживаться проблемы и все обращаются к психологам. Я часто слышу от взрослого поколения, что раньше как-то жили без специалистов и всё было хорошо. Я бы так не сказала.

Отдельные ресурсы предоставляют некоторую статистику, которая показывает ситуацию в цифрах, но сложно оценить объем полностью. У нас всё еще принято считать, что анорексия — это физическое заболевание. Многие путают ее с дистрофией, когда человек истощен. Всё же анорексия относится к психологическим расстройствам, которые внешне не всегда проглядываются. Ей могут болеть и люди с весом более 100 килограммов. Тут главное вовремя обратить внимание на близкого и помочь ему, иначе будет поздно.

То, что я приобрела за все 9 лет, меня никогда не покинет. Мне сложно наладить контакт со своим телом. Если у меня появляется два лишних сантиметра на талии, то я впадаю в тихую панику. В зеркале не могу видеть себя — там другой человек. Да и на фотографиях я себя не люблю. Фотографируюсь раз в полгода, и то чаще всего безуспешно.

За всё время я научилась хорошо готовить, но не для себя. Выбор падает у меня на выпечку или на то, что я сама бы попробовала. Для меня это как своеобразное общение с пищей. Мне не надо ее есть, но я могу порадовать любимых. Помню, когда сидела на голоде, у меня было сильное желание кого-то накормить. Всё еще не понимаю, с чем это связано, но тогда столы ломились от выпечки.

Так же я всегда знаю примерную калорийность еды, которую употребляю. Всё еще стараюсь выбирать ту, где меньше всего калорий. Бывают дни, когда я позволяю себе съесть что-то вредное, те же булки. Правда, потом чувствую вину перед собой. Это сложно, потому что как бы ты не старалась жить нормально, у тебя не получится вернуться к такому образу жизни. Последствия всегда будут рядом.