В День Победы прогулялся по центру Ярославля. Несмотря на погоду, в воздухе висело крайне подозрительное для России состояние спокойствия и умиротворения. Я испытал криминальное ощущение благостности.
Если мы сталкиваемся с подобными эмоциями у себя в загородной гасиенде, или там где-нибудь в разлагающихся заграницах, то нам кажется это естественным. Но если такие ощущения пришли к нам в губернском городе, то очень важно немедленно проанализировать свои чувства и понять причины — ведь это может быть белочка.
На самом деле, причина одна — центр города был перекрыт и в нём не было машин.
Мы привыкли к постоянному присутствию авто в нашей жизни, к тому, что они всегда рядом. Едут, стоят, сигналят. И вот, на один миг машины выгнали из города. И что мы получили?
Ощущение безопасности. Ты не находишься в напряге. Не вертишь головой при переходе перекрёстков, не заглядываешь в выезды из дворов — едет ли кто, не отходишь подальше от проезжей части, чтобы не обрызгали, не дёргаешься, если ребёнок убежал дальше чем на пять метров.
Более комфортное передвижение. Ты спокойно идёшь, куда тебе надо, в каком угодно направлении, не лавируя по лабиринтам припаркованных машин. Даже при изначальном отсутствии у нас в городе безбарьерной среды становится гораздо проще детям, пожилым людям, инвалидам, родителям с колясками. Просторно.
Тишина. Человеческое ухо не приспособлено к постоянному шуму и гулу, идущему от автотранспорта. Через некоторое время подсознательно начинает раздражать. Никто не хочет жить рядом с автострадой, да и просто идти по улице с оживленным движением — человека хватает в среднем на полчаса.
Стало видно город. Ярославль предстал именно таким, каким его задумывали и реализовывали сотни людей на протяжении столетий. Соразмерным человеку, спокойным, провинциально-уютным. Люди веками наполняли город своей энергией и жизненной силой — она идёт через архитектуру, памятники, небольшие детали, парки и скверы — в общем, через городскую материальную среду. Машины очень сильно эту среду оттеняют и глушат, выходят на первый план.
В общем-то, ничего нового в этом нет. Все эти причины давным-давно осознаны, прочувствованы, написаны сотни книг и научных трудов. Там, где это осознано, исторические центры городов стали либо полностью закрываться от транспорта, либо его движение стали серьезно ограничивать. Чтобы люди могли прочувствовать в этом самом историческом центре именно историю, а не атмосферу гигантской парковки.
У нас пока эти эмоции можно хватануть, лишь когда город перекрывают на праздники.
Своими небольшими наблюдениями я отнюдь не призываю всё перекрывать, все машины выкинуть, всё запретить, всех наказать, и вообще, калёным железом выжигать скверну, а как иначе, с этими жалкими ничего не понимающими людишками.
Я просто лишний раз хочу отметить — как здорово иногда прислушаться к своим собственным ощущениям и эмоциям, проанализировать их и самому себе ответить на главный жизненный вопрос — почему?
— А почему это мне сейчас так спокойно, хорошо и благостно? Вроде не совсем так, как обычно.
— Так всё просто, Ян. Машин вокруг нет.
— Ааа, ок.