Нефтяные реки, гудронные берега

Бесхозные ливневые стоки, предприятия, загрязняющие воду, воздух и землю, не поддающиеся ликвидации кислогудронные пруды в Тутаевском районе – это лишь часть проблем, решить которые ярославским экологам пока не под силу. В одном случае мешают пробелы в законе, в другом – нехватка сил и возможностей, чтобы охватить всю разросшуюся паутину организаций, в третьем – элементарное отсутствие необходимых технологий.

По признанию специалистов, в Ярославском регионе сложилась неблагоприятная ситуация в сфере охраны окружающей среды от загрязнения. По последним данным, общий объем загрязненных стоков, выброшенных в водные объекты области, достиг 245 миллионов кубических метров. Из них 15 миллионов – это вообще неочищенные стоки. В реках и озерах превышение предельно допустимой концентрации зафиксировано по восьми показателям. В числе главных загрязнителей остаются железо, медь, фенол, марганец и другие вещества.

Дабы хоть как-то поправить ситуацию, власти ввели целевую программу «Чистая вода», в соответствии с ней органы местного самоуправления должны выполнять собственные муниципальные программы. Но власти на местах зачастую уклоняются от принятия необходимых мер.

«Основная проблема в развитии системы водоснабжения и водоотведения области – нехватка денежных средств, – считает помощник ярославского межрайонного природоохранного прокурора Анна Шарапова. – Износ системы водоотведения очень высок. А ремонт и замена производится не всегда своевременно, что приводит к экологическим последствиям».

Так, в прошлом году в Ростове произошел разрыв канализационного коллектора, и на окружающую территорию потоком хлынули неочищенные канализационные стоки. Местные чиновники уведомить об аварии надзорные органы не спешили и попытались оставить случившееся в тайне. Не вышло. Росприроднадзор оценил ущерб от аварии в 17 миллионов рублей. А площадь загрязнения составила около 6400 квадратных метров. Прокуратура потребовала ликвидировать загрязнение окружающей среды. Сейчас решается вопрос о возбуждении уголовного дела.

Только за год Росприроднадзор выявил 536 нарушений природоохранного законодательства. Общая сумма штрафов составила 15 миллионов рублей. Конечно, есть предприятия, которые встают на путь исправления. Это, например, ТГК-2 и НПО «Сатурн», которые поработали над устранением нарушений. Но, как признают специалисты, отрицательных примеров гораздо больше.

Осложняет борьбу с нарушителями и то, что в Ярославле, собственно как и во всем ЦФО, нет специальной лаборатории, где можно было бы проводить анализы. Как пояснила заместитель руководителя Управления Росприроднадзора по Ярославской области Юлия Елизарова, надзорным органам приходится работать с лабораторией Центра лабораторного анализа и технических измерений по ЦФО.

«Есть ряд ограничений. Если у предприятия, которое мы собираемся проверить, заключен договор с ЦЛАТИ на проведение анализов, то мы уже не можем проводить проверку с участием центра, потому что получается коррупционная составляющая. А других возможностей для проведения анализов у нас нет. Денег на лабораторные анализы управление не выделяет. В таких ситуациях мы вынуждены пользоваться данными производственного контроля предприятия», – говорит Юлия Елизарова.

Еще одной головной болью защитников природы остаются выбросы неочищенных сточных вод из ливневых канализаций. Особенно остро этот вопрос стоит в Ярославле и Рыбинске.

«Поверхностные стоки, загрязненные нефтепродуктами и тяжелыми металлами, фактически без очистки попадают в водоемы, – рассказывает Юлия Елизарова. – Проблема упирается в то, что практически все выпуски ливневых вод бесхозные. Мы не можем установить собственника, то есть того, кто должен принимать меры по строительству очистных сооружений».

Единственный выход из сложившейся ситуации Росприроднадзор видит в том, чтобы обязать мэрию Ярославля принять на баланс ливневые выпуски и установить очистные сооружения. Но городские власти лишнюю мороку на себя брать не хотят. В итоге получается, что за техническое состояние ливневок несет ответственность мэрия, а вот за стоки не отвечает никто.

«В Ярославле насчитывается около 1636 участков ливневой канализации и 61 выпуск в водные объекты, в Рыбинске – 24 выпуска, – говорит Анна Шарапова. – Если все стоки составили 245 миллионов кубометров, а 180 из них – стоки предприятий, то все остальные – это учтенные стоки ливневых канализаций». Так что регулярно в реки, из которых мы потом пьем воду, попадает минимум 65 миллионов кубометров неочищенных вод из ливневых канализаций. Сейчас, во время паводка, помимо нефтепродуктов, тяжелых металлов и прочих малополезных человеческому организму веществ, тающий снег уносит с собой в канализацию, а затем и в водоемы все те реагенты, которыми его посыпали зимой.

Но есть в Ярославской области давняя проблема, на фоне которой выбросы предприятий и неочищенные стоки выглядят детскими шалостями. Речь идет о кислогудронных прудах в Тутаевском районе. Там, в поселке Константиновский, расположен первый в России нефтеперерабатывающий завод имени Менделеева, который находится на балансе Славнефти. Завод был основан в 1879 году. С тех самых пор около предприятия существует полоса мертвой земли – гудронных прудов. В эти пруды сбрасывались отходы после переработки нефти, которые накапливались десятилетиями. Всего таких прудов девять. Объем нефтяных отходов в них составляет около 300 тысяч тонн.

«Все, что можно было сделать, уже сделали. Ликвидировали верхние карты (Земляные хранилища открытого типа. – Прим. авт.), это новые карты, которые создавались уже в наше время. К основным кислогудронным прудам даже не приступали. Нет технологий, которые позволят оттуда забрать нефтепродукты и переработать их, – говорит Юлия Елизарова. – Славнефть выделяет огромные деньги на ликвидацию, работа ведется, не допускается переполнение, отслеживают дамбы».

Как говорят специалисты, пока ситуация с гудронными прудами стабильная. Но если работа по откачиванию прекратится, а причин на то может быть множество, взять хотя бы продажу предприятия, то вода, насыщенная серной кислотой, потечет в Волгу. Что находится на дне прудов, никто не знает, ведь заводу уже 200 лет. Поэтому точно оценить масштаб последствий невозможно.