«Отделение закроют — помрём»: как на самом деле живёт больница, которую чиновник назвал богадельней

В палате тутаевской «богадельни» теперь только и разговоров, что про закрытие этой самой богадельни. Девять бабушек и один дедушка устраивают всеобщий совет — долго ли им ещё тут дадут полежать и где лечить потом старые косточки, когда станет невмоготу.

Лечить, полагают, будет негде — ведь их отделение сестринского ухода хотят закрыть. На днях заместитель председателя областного правительства Игорь Селезнёв так и заявил — закрыть эту богадельню. И даже предположил, почему там эти бабушки находятся — «негде ночевать после уборки картошки в основном». Позже объяснился — не тот там уровень медицинской помощи, и само здание небезопасно, если вдруг полыхнёт.

Бабушки и один дедушка приуныли. Им тут и правда хорошо. Но попали-то они сюда, потому что было плохо.

— Высказывания чиновника, отвечающего за сферу здравоохранения, меня шокировали и возмутили, — говорит заместитель председателя совета территориального общественного самоуправления «Левобережье» Владимир Коломенский. — Нас лишают возможности круглосуточного пребывания, невзирая на отдаленность левобережных сёл и деревень, переводя койки сестринского ухода в правобережный поселок, которые фактически давали возможность жителям получать терапевтическое лечение с круглосуточным пребыванием. Конечно, это не могло не вызвать народный гнев.

«Ваш чиновник ку-ку»

Кто же в этой истории прав — народ или чиновник? Мы отправились в отделение сестринского ухода Тутаевской ЦРБ.

Здание, в котором находится отделение больницы, старенькое, обшарпанное, родом из XIX века. Но чистенькое, крепкое с виду, ничего не отваливается, все покрашено и прибрано. Может быть, ярославскому чиновнику, привыкшему к министерским кабинетам, маленькое здание районной больницы и кажется богадельней, а я и похуже видел — в Некрасовском районе, например. В палате седые бабули полулежат на белых простынях, вцепившись в свои кушетки — вынесут, так только на них. Здесь же есть самые необходимые лекарства и уколы, чтобы оказать первую помощь. Сейчас здесь десять человек на стационаре и восемь приходят каждый день наблюдаться.

— Да его уж уволили, этого чиновника! — в отделении забыли про болячки — обсуждают политику регионального здравоохранения.

— Да не, он тут недавно по коридору ходил, ты чего.

— Это другой какой-то ходил. Хмыкнул и дальше пошёл.

За бабулями приглядывают.

— У нас четыре палатные медсестры, которые наблюдают пациентов, — рассказала медицинская сестра отделения больницы Надежда Карасёва. — Есть и врач. По ночам здесь находятся дежурная медсестра и дежурная санитарка. Если вдруг кому-то становится плохо, обращаемся в скорую. Они находятся рядом — в этом же здании.

«Рядом» — это очень важное слово в этой истории. Дело в том, что в Тутаеве нет моста. Летом через Волгу ходит паром. А вот зимой приходится ездить с одного на другой берег через Ярославль. Тут такой крюк, что, как говорится, растрясёт всю бабушку.

— Если отделение закроют — будем умирать, — заявили пенсионерки. — На такси через Ярославль ехать — это 1300 рублей в один конец.

— Скорую помощь вызывайте, — предлагаю очевидный вариант. — Власти говорят, что отвезут вас бесплатно.

— Не будет нас никуда скорая возить, — уверены бабушки. — Если совсем плохо, можно вызвать. Они приедут, укол сделают. А вот чтобы они возили нас куда-то — с таким мы ещё не сталкивались.

Ну и не мог я не спросить:

— А вот один чиновник говорит, что вы здесь просто отдыхаете после уборки картошки...

— Да какая картошка?! — аж затряслась бабуля в платочке на голове. Видимо, за живое задел. — Мы её уж лет десять не садим, не можем — падаем в бороздах. Чиновник-то ваш совсем ку-ку!

«Потерпите, и всё будет хорошо»

Как бы сильно ни вцепились бабушки в свои кушетки, а покинуть помещение придётся — отделение закроют. Но вдруг появился новый поворот — закроют якобы не навсегда. Оптимизация богадельни теперь превращается просто в ремонт. Чтобы, говорят, стало ещё лучше, чем было.

— Перевод коек сестринского ухода с левого берега Тутаева в правобережный Константиновский — мера вынужденная, — говорит главный врач Тутаевской ЦРБ Валентин Карбаинов. — Таково предписание Госпожнадзора и решение арбитражного суда. Дело в том, что отсюда из палат в случае пожара будет невозможно эвакуировать людей. А на том берегу хорошо — три врача на 30 пациентов, одиннадцать санитарок. Открыли специально десять дополнительных мест. А потом приведём это здание в соответствие с требованиями и вернём отделение обратно. Думаю, за полгода управимся. Это реально.

Руководитель больницы объяснил, что здесь расширят основную лестницу и сделают пожарный выход прямо со второго этажа, где находятся палаты.

— Я вам обещаю, что после проведения работ отделение снова заработает, — уверяет Карбаинов.

«Мы уже боимся вам верить»

Убедить словами жителей левобережного Тутаева уже сложно. И недоверие объяснимо — если обманут, то им просто некуда будет лечь поболеть. То есть вся городская черта, соседние деревни и сёла — около восьми тысяч человек — останутся без стационара на своём берегу. Он, кстати, здесь раньше и был, до этого самого отделения. Но тоже прошёл оптимизацию, будь она неладна.

— Когда-то у нас было терапевтическое отделение, была гинекология, потом это все совместили, — говорит местная жительница Елена Семёнова. — Тогда нам говорили про сестринский уход, про эти койки, нас уверяли: вы практически ничего не теряете, это будет такая же медицинская помощь, такой же уход за вами. И мы поверили! Понимаете? Мы поверили! И сейчас нам опять сказали: «Я вам обещаю!», «Я вам гарантирую!». Мы уже боимся верить. Власти уходят и меняются, а здесь остаёмся мы.

«Губернатор, помоги!»

Сейчас тутаевцы собирают подписи под обращением к губернатору Ярославской области Дмитрию Миронову.

— В советское время в левобережье имелся весь комплекс медицинских услуг. К 2005 году у нас были закрыты: родильное отделение, хирургия, позднее по настоянию департамента здравоохранения Ярославской области был закрыт стационар терапевтического отделения, — пытаются достучаться люди до главы региона. — Сейчас койки сестринского ухода переводят в Константиновскую больницу, объясняя трудностью получения лицензии. Жители высказываются против такого решения. В левобережье проживают более восьми тысяч человек. Учитывая отдаленность сельских населенных пунктов, а также транспортные проблемы, в том числе в межсезонье, когда невозможно переправиться через Волгу, действия чиновников здравоохранения, направленные на экономию денежных средств, ущемляя права жителей, вызывают, мягко говоря, недоумение. Просим вас взять под личный контроль решение вопроса об открытии стационара терапевтического отделения с круглосуточным пребыванием в левобережной части Тутаева.

За неделю под этим текстом уже подписались около тысячи местных жителей. Теперь остаётся надеяться, что губернатор их услышит.

С чего всё началось

Заместитель председателя правительства Ярославской области Игорь Селезнёв призвал депутатов областной думы поддержать оптимизацию больниц. Он заявил, что региону «не нужны роддома, где происходят одни роды в неделю», и сравнил медработников с консьержами. Также чиновник выступил за закрытие отделения сестринского ухода Тутаевской районной больницы, назвав его богадельней. Его высказывания тут же разлетелись по интернету. А популярный российский блогер Илья Варламов прославил ярославского чиновника на всю страну. Позже он сказал, что не хотел никого обидеть, но от слов своих не отказался.

От санитара до дерзкого чиновника

Игорь Селезнёв работает заместителем председателя правительства Ярославской области с января этого года. Он курирует вопросы здравоохранения и социальной поддержки населения, которые напрямую касаются жизни и здоровья людей.

— Я уверен, что он сможет придать новый импульс развитию ярославской медицины, — сказал губернатор Ярославской области Дмитрий Миронов, когда Селезнёв занял этот пост.

В сфере здравоохранения Игорь Селезнёв трудится уже много лет. По образованию он врач, окончил Башкирский государственный медицинский институт. Прошел путь от санитара до практикующего врача-отоларинголога. С 2001 года работает в сфере управления здравоохранением на руководящих должностях в Министерстве здравоохранения, федеральном фонде обязательного медицинского страхования и аппарате Государственной думы России.